- Егорова! – хрипло и сбивчиво пробивался через треск и шумы
голос директора. Связь в последнее время совсем ни к черту, просто
катастрофа какая-то.
- Да, Виктор Палыч! – кричу я изо всех сил, - но помехи и все
повторяющееся « але» в трубке говорят о том, что меня не слышат.
Блин, а мне ведь давно пора бежать!
- Да, да, Виктор Палыч! – нет, ну, что ты будешь делать? –
Да!
- Егорова! Ты слышишь! Слышишь меня! Бегом, - ноги в руки и дуй
к Филатову!
- Что?! Але! Виктор Палыч! Вас не слышно! Совсем! Что говорите?
– я ору так, как будто бью рекорд по бестелефонному соединению в
виде крика на весь город. Ну, - а что мне остается? Только списать
все на плохую связь, - в кои-то веки она сработает в плюс, а не в
минус!
- В общем, Егорова, - больше некому, - раздается усталый голос и
связь, - вот как назло, - становится просто идеальной. Вот ни
помехи, - надо же! Могут, оказывается, когда хотят! Особенно, -
когда не надо!
- Вирус проклятый, чтобы его, - слышу голос директора так, будто
он рядом. – У меня жена с температурой сорок лежит, горит вся, -
отойти не могу. Лешку с Михаилом тоже подкосило. Так что к Филатову
ехать в этот раз тебе, - уж извиняй.
- Неееет! – мысленно стону каждой клеточкой. – А что остальные?
Ларку, может, пошлете? – цепляюсь я за последнюю надежду. – Или
Катерину Васильевну?
- Да нет больше никого, - вздыхает Палыч. – Связь, будь она
неладна! Все недоступны. Так что остаешься только ты!
Вот же… Блин. Угораздило же меня телефон не отключить накануне
праздников! Вот все догадались вырубиться, - одна я, как дура. И
ведь говорила Наташка, - заведи себе отдельный номер! Оставишь его
только для своих, а тот, который все знают, - в нерабочее время
просто отключай! А я не послушала… Вот теперь и выгребать
приходится.
- Что вы говорите? Але! – включаю режим дурочки. Ну, а что, -
связь, ничего не слышно.
- Так, Егорова, - не придуривайся! Связь прекрасная и ты все
прекрасно слышишь. Едешь сейчас к Филатову, везешь ему сметы и
представляешь наш новый проект! И без денег не возвращайся!
- Но, Виктор Палыч, - я уже реально чуть не плачу.
- О детях подумай, Егорова! И о нашем общем деле! Если об этом
думать не хочешь, - то думай о своей зарплате и карьерном росте!
Без работы в новом году хочешь остаться? Имей в виду, - я так
отрекомендую, что никто тебя на работу не возьмет! Даже
уборщицей!
Я тихонечко оседаю на пол. Подарочек мне уходящий год под елку
подкинул, - будь здоров! Нет, - ну это же надо! А как же грамота «
лучший работник», выданная мне только сегодня под бурные
аплодисменты всей конторы?
- Ты же у нас лучший работник года! – Палыч тоже вспоминает о
грамоте, - будто мысли читает. – Вот и давай, - оправдывай доверие!
Да знаю я все, Жаннусь! – его голос сменяется на человеческий. –
Знаю. Не посылал бы тебя, - но просто реально некому. Так что, -
голос снова становится командным, - хоть что хочешь делай! Хоть
лезгинку перед ним танцуй, а надо будет, - так и стриптиз! Не знаю,
- пусть он тебе хоть в трусики деньги запихивает, смятыми и
грязными купюрами, - но без финансирования на год не возвращайся! И
не плачь там! Не зверь все-таки, человек, - небось, не съест! Все,
Егорова! С наступающим тебя! Пока!
Последние попытки как-то выкрутиться тонут в гудках отключенного
вызова. Да и не помогут они. Блинннн!
Олег Филатов. Известный меценат и бизнесмен. Щедро финансирующий
все наши проекты. Собственно, - единственный наш спонсор, вот отец
и мать родная в одном лице. Вот только… Только вот характер у него
просто ужасный. А о том, что ни одной юбки не пропускает, ходят
легенды, - мы с Наташкой даже смеялись, что просто невозможно быть
таким половым гигантом. И, естественно, как все, наделенные властью
и деньгами, - самодур еще тот!
