Многого ли может добиться слепой от рождения человек? А ослепший? А потерявший слух? А лишенный возможности нормально передвигаться из-за паралича или излишней хрупкости костей? А человек, которого постоянно подстерегают припадки эпилепсии? А… Да мало ли болезней на свете?!
Ответ напрашивается сам собой – да нет, не многого. И тут же на ум приходят истории жизни многих замечательных людей. Магомет – самый, пожалуй, знаменитый эпилептик в истории человечества. Жанна д’Арк, видения которой уже несколько веков являются частью истории Европы. Джон Мильтон, который, несмотря на слепоту, оставался выдающимся государственным деятелем Англии, а в конце жизни стал классиком английской литературы. Франклин Делано Рузвельт – президент США, прикованный к инвалидной коляске. Хелен Келлер – слепоглухонемая девочка, нашедшая контакт с миром и ставшая одной из самых знаменитых женщин XX столетия. Парализованный Стивен Хокинг – выдающийся теоретик современной науки, который общается с миром при помощи трех пальцев левой руки и не может даже нормально дышать. Джон Нэш (тот самый математик, история которого легла в основу фильма «Игры разума»), получивший Нобелевскую премию в области экономики за разработку теории игр. Это политики, ученые, религиозные и общественные деятели…
А если коснуться биографий «людей творчества» – художников, композиторов, поэтов, – то может показаться, что среди них вообще не было здоровых людей. Слишком уж много странностей за ними числится: меланхолия Байрона, депрессии Левитана, эпилепсия Достоевского, химеры Гойи, страхи Гоголя, необъяснимые пугливость и ярость Микеланджело, страсть Ван Гога к желтому цвету, галлюцинации Кафки.
Как же объяснить такое видимое противоречие? С одной стороны, возможности не вполне здоровых людей, в общем-то, ограничены. С другой – почти невозможно оспорить тот факт, что многие из великих людей страдали самыми разными недугами (кто телесными, кто душевными).
Объяснения могут быть самыми разными. Кто-то пренебрежительно усмехнется и решит, что никакой закономерности не существует – просто мы чаще обращаем внимание на достижения людей, которые, по идее, не могли ничего добиться в жизни. Кто-то авторитетно заявит, что мы склонны приписывать художникам и поэтам странности и выискивать у них симптомы болезней просто потому, что они – художники и поэты.
Кто-то (как Борис Сотников), напротив, скажет, что здоровый человек не может ощущать в полной мере глубину красоты и, тем более, бездну зла окружающего мира, а потому-то и творцы подвержены болезням. Кто-то приведет данные В. Эфроимсона о биохимической природе гениальности и процитирует Ч. Ломброзо, что гений и болезнь неразрывно связаны. Отражаясь на психике, симптомы болезней дают причудливые и своеобразные клинические картины расстройств, которые проявляются в деятельности человека. Кто-то вслед за К. Ясперсом тут же уточнит – недуг (особенно душевный) далеко не всегда лежит в основе гениальности, он лишь ярче раскрывает заложенные природой способности, дает направления для творчества, невидимые здоровому человеку. И приведет неоспоримые примеры: Винсент Ван Гог, Врубель, Мопассан, Ф. М. Достоевский, Н. В. Гоголь, А. П. Чехов, Д. Мильтон.
Кто-то вспомнит теорию А. Адлера о компенсации. Суть ее, в общих чертах, состоит в том, что человек, стремясь занять достойное себя место в обществе, старается каким-то образом преодолеть, компенсировать те ограничения, которые наложила на него природа (скажем, слепой Стив Уандер становится знаменитым певцом, весьма болезненный Кант – одним из глубочайших умов Европы). Бывает и так, что человек добивается выдающихся результатов в той области, в которой у него, казалось бы, нет никаких шансов – заикающийся Демосфен превращается в великого оратора, дислектик Хоффман становится кинозвездой и учит роли «на слух», Аркадий Райкин, Андрей Миронов, Борис Виан и Фредди Меркьюри продолжают артистическую деятельность вопреки запретам врачей, Гарринча становится знаменитейшим футболистом, несмотря на хромоту. Кто-то пытается «изжить» свой недуг, осознанно или неосознанно проецируя его проявления на своих героев, как это делали Достоевский, Гоголь, Чехов; кто-то под влиянием болезненных видений создает живописные шедевры, как Гойя, Дали, Врубель, Ван Гог.
