Черное полотно ночи разрезала яркая вспышка молнии, послышалось далекое уханье грома. Приближалась гроза.
Я проснулась от частых всполохов и звука, приближающегося грома. Спать расхотелось, поворочавшись в кровати, встала и, под аккомпанемент вспышек молний, пошла на кухню. Гром нарастал, за окнами слышался, усиливающийся ветер. Гроза надвигалась, неся с собой бурю.
В кухонное окно стучали ветви дерева, в доме стало светло от постоянных вспышек молний, гром пугал своими громкими и сильными раскатами.
Мне стало жутко. Я застыла посередь кухни, парализованная страхом. А гроза, словно издеваясь, не уходила. Раскаты грома становились все громче, вспышки чаще. Наконец, вдарило так, что я подскочила и, зажав уши руками, побежала в спальню. Там нырнув под одеяло и свернувшись комочком, я пыталась унять, бешено колотящееся сердце.
Сколько я пролежала, трясясь от страха, не знаю, но гроза уже почти ушла, гром становился тише, ветер стих и только молнии, все ещё ярко, освещали ночное небо.
Я тихонько выбралась из-под одеяла и включила ночник на тумбочке возле изголовья кровати. Страх уже почти отпустил, мне захотелось пить. Но идти к графину на кухне было все еще страшновато в темноте комнат. Я включила фонарик на смартфоне. Мне вдруг стало смешно, такая взрослая девочка, а веду себя, как пятилетний ребенок.
Остаток ночи я провела за компьютером. Спать, уже не имело смысла.
Утром в 7:00 пришло сообщение от Саши: – «Привет. Сегодня в агентстве мозговой штурм. Кажется директор, что-то придумал, так что не опаздывай».
Отлично! Это значит, что для менеджеров среднего звена таких, как я, прибавится работы и головной боли. Но зато, это будет, что-то гениальное, Борис Сергеевич по-другому не умеет.
Я позавтракала, приняла ванну, оделась, слегка подкрасилась и помчалась на работу.
До агентства добралась быстро, Слава Богу, не было пробок.
Наше агентство находилось в двухэтажном здании, занимая весь второй этаж. Оно было маленьким по меркам шоу-бизнеса и не особо прибыльным, но я любила свою работу и меня это не волновало.
Зал для совещаний находился в конце длинного коридора. У его дверей уже толпились сотрудники.
Я подлетела к Саше:
– Привет, Сашка. Что новенького? О чем будет речь?
– Привет, Рыжик. Пока не знаю. По слухам, новый грандиозный проект.
– Сашка, хватит меня называть этим детским прозвищем, – я надула губы и фыркнула, – Меня зовут Ангелина Рыжикова.
– Ладно-ладно, – Сашка засмеялся и примирительно поднял руки, – успокойся, Ангелина Рыжикова.
– Вот так, лучше. Так что за проект? Колись! Уверена, ты уже в курсе.
– Правда, не знаю. Только вот это, что-то совершенно новое и долгосрочное. А вон Борис Сергеевич, сейчас все узнаем.
И правда по коридору шел босс. Мы расступились, пропуская его к дверям. Он приветливо улыбаясь поздоровался и толкнув дверь, вошел в зал. Все последовали за ним.
Борис Сергеевич подождал, пока все расселись по местам за длинным столом, и начал совещание:
– Итак, коллеги, всем доброе утро. Надеюсь, что вы готовы к работе. Сегодня у нас очень важный вопрос на повестке дня. Мы создаем принципиально новый проект для России. Никаких слизываний, сразу предупреждаю. Это должен быть чисто русский проект. Что скажете? Есть идеи? Свою я представлю позднее, и мы выберем голосованием.
– Борис Сергеевич, а что это должно быть группа, сольный проект, девушки или парни?
–Вот, ты Ангелина, и подумай. Я знаю, как ты увлечена, поп-культурой.
Сашка тоже поднял руку, все посмотрели на него:
–А что если, это будет группа социально ориентированная на молодежь? Что-то вроде «Кино», поднимающая острые проблемы общества. Только в отличии от «Кино», все участники получат партии в песнях, возможны сольные проекты и обязательно, мощная хореография. И еще, что бы коллектив был сплоченным, профессиональным они должны пройти, хотя бы, годовую стажировку и жить в одном месте.
