Дан, просыпайся!..
Даниил, по давно заведённой привычке, «просканировал» тело – и только после этого открыл глаза. До потолка было рукой подать: значит, он не в своей квартире. Даниил повернул голову. Желтоватый сумрак плавал по купе; точнее, плавал в верхней части замкнутого пространства. Между нижними полками была серо-зелёная мгла.
Поезд стоял на какой-то станции: сквозь неплотно задёрнутые занавески сочился тускло-цветной свет. Стрелки часов показывали 3 часа 07 минут. Недавно он вернулся к привычке носить часы, а не лазить постоянно в карман за мобильным телефоном. И не только потому, что ему подарили на день рождения красивый хронометр: оказывается, часы действовали на него успокаивающе. Он не смог объяснить самому себе психологический аспект такого воздействия – и остановился на том, что получает через наручные часы контроль над Временем. Вот так: ни больше, ни меньше.
Странно: в поездном расписании в это время не была указана стоянка. А для Нижнего Новгорода вроде бы слишком рано. «Скорее всего, здесь однопутка, – подумал он, – пропускаем встречный поезд».
Дан (так его называли близкие друзья) спустил ноги с полки, нащупал ступеньку подвесной алюминиевой лесенки и, стараясь не шуметь, слез на пол. Лестница чуть-чуть звякнула, но в целом двигался он почти бесшумно. Вечером в купе заселилась женщина с двумя детьми, и он уступил им свою нижнюю полку. Сейчас на ней, сунув ладошку под щёку, спал малыш лет четырёх. Одеяло сползло на пол, и мальчик, чтобы сохранить тепло, подтянул к животу колени. При посадке в Москве электронное табло в вагоне показывало двадцать два градуса, но вскоре после отъезда включили вентиляцию и стало прохладнее. Он задержал взгляд на лице мальчика. На мгновенье задумался: «В мои-то двадцать восемь такой мальчонка мог бы быть моим сыном. Не получилось». Даниил вздохнул, поднял одеяло, укрыл мальчика. Осторожно потянул влево дверь купе, та отъехала совсем без скрипа. Он аккуратно прикрыл дверь, по коридору направился в сторону туалета, но на полпути сбился с шага и остолбенел: левый нижний угол тамбурной двери наискосок был покрыт инеем, как будто за дверью стоял мороз градусов под тридцать. Так… вчера вечером в Москве было точно больше двадцати градусов, но «в плюсе» (конец июня, как-никак). Прошло около десяти часов. Куда же они за это время могли добраться?.. Ответ, как и в большинстве подобных случаев, лежал на поверхности: Даниил просто спал и видел сон, только и всего.
Как и многие в его окружении, Дан баловался «осознанными сновидениями» в духе Кастанеды и российского варианта сталкинга. У него кое-что получалось, а иногда не кое-что, а вполне продолжительные и качественные сессии. И даже получалось изменить версию сна, направить его в другое русло. Ну что ж, раз подвернулся такой случай – грех не воспользоваться! Дан вошёл в тамбур и повернул ручку боковой двери выхода на перрон… Ну конечно, сон: дверь оказалась не заперта. С улицы пахнуло тёплым ночным воздухом. Он спрыгнул на землю, не отбрасывая подножки, и пошёл к зданию вокзала. Впрочем, вокзал – это громко сказано; маленький и обшарпанный до последней степени вокзальчик. Дану в туристических поездках приходилось видеть множество стареньких строеньиц на полузабытых станциях. Это было одним из них. Правда, те всё-таки были подальше от мегаполисов. Над зданием даже не удосужились повесить вывеску с названием станции. М-да-а… провинция, однако…
Дверь отчаянно заскрипела, но всё же пропустила Даниила в сухой полумрак внутреннего помещения. Оно, похоже, было здесь единственным; в противоположной стене находилась такая же дверь – наверное, с выходом в посёлок; слева у стены – несколько деревянных лавок, предшественников многоместных кресел залов ожидания; справа – буфетная стойка с припылённой витриной и гранёными стаканами, перевёрнутыми вверх донышками. За стойкой, со скучающим видом и полотенцем через плечо, стоял человек лет за шестьдесят. «Наверное, он тут по совместительству и билеты продаёт, – мельком подумал Дан. – Вряд ли здесь много пассажиров. Во всяком случае, зарплатой его точно не обременяют: пиджаку на вид – лет сорок». Дан вспомнил, что видел такие в старых кинофильмах 1970-х годов, тогда именно такие носили.
