Ах, как хочется начать этот рассказ, да на старинный бы манер: «В некотором царстве, в некотором государстве, жил да был красивый и пригожий… духовой оркестр. Да, оркестр! А уж голосистый-то какой был, у-ух! Одно слово – оркестр! Причём оркестр тот был не простой, а, представьте себе, военный! Да! Но не царский был оркестр, не президентский – это по-нонешному, а обыкновенный. Оч-чень хороший! А молодцов бравых, музыкантов, молодых, красивых, стройных – загляденье, – насчитывалось душ пятнадцать-двадцать, а может, когда и тридцать. Дружина как бы. Начальствовал у них тогда, как сейчас помню, сам главный воевода – дядька, да. Ну, не дядька, а дирижёр по-современному. Но не простой, заметьте, дирижёр, а в чине подполковника. Верьте или не верьте, а приключилось у них в одном году очень важное – судьбоносное, как бы теперь сказали, событие…»
Как здорово-то бы было. Не рассказ, а песня.
На самом деле, это не сказка. Тем более, уж, извините, не царское какое государство, а вполне обычное, простое. Как сейчас говорят, постсоветское, но демократическое. И сам город не город, а именно столица России. Город не называем только из принципа секретности. Рассказ-то про военный оркестр, значит, про армию. А если про нашу армию, значит – секретно всё, если хотите знать. А уж если хотите, то… Хотите?..
Тогда вместо вступления. Прелюдия как бы…
Правильно говорят, приход цунами, например, очень хорошо чувствуют рыбы и морские животные. На земле, опять же животные, включая домашних… В воздухе, само собой всякая летающая живность… А вот… Нет, справедливости ради человеческую науку обязательно нужно отметить. Её соответствующие приборы тоже кое-что улавливают, если к электричеству подключены и цветные чернила в струйном принтере есть… А вот люди!.. Людей, все природные и другие напасти всегда застигают врасплох. Будь то первый снег, весеннее солнце, буйный ветер, та же, например, перестройка, приезд дальних родственников или просто знакомых… Потому что – люди! Важный рефлекс в жизни потеряли. Давно, и напрочь.
Ничего такого сгущающегося над собой не чувствовали и российские военные музыканты, расквартированные, скажем, где-то… неподалёку от нас… С чего бы им, как говорится. Всё ровно, «накатано», всё обычно-привычно… Служба!
Ранним-ранним утром двухкомнатная квартира дышала сложной смесью плохо совместимых в замкнутом пространстве женских духов, хромовых сапог, выделанной кожи, сигаретного дыма, паров вечернего алкоголя, и ещё чего-то солдатско-интимного, пота, скорее всего… Специфический коктейль такой. Шторы на окнах стыдливо прикрыты, но чуть высветившееся небо заглянуло и в эту комнату, разбавило темень, как ложка молока в чайной чашке. В комнате тёпло, и душно. Всюду: на стульях, на полу раскидана верхняя одежда… Небрежно разбросана, демонстративно… В основном мужская, грубая и военная: сапоги, галифе, носки, портупеи, рубашки с погонами, галстуки, и прочее. Всё валяется бессистемно, не как в казарме. Словно кто торопился, на скорость освобождался от одежды. Есть и женская, но она по-другому бросается в глаза, скорее украшает… Она – красивая, тонкая, нежная – даже на взгляд. Если и брошена – выглядит эротично, потому что вообще она есть, и возлежит… Колготки, трусики, бюстгальтер… Это нужно видеть! Но, главное, она – дома. Это по интерьеру видно: занавесочки, рюшечки… А вот военная одежда точно в гостях… Словно завоеватель какой. Грубо присутствует. Стол тоже выглядит небрежно. Демонстрирует остатки званого «вечернего» ужина… Две винных – пустых – бутылки, и одна из-под белой – застыв, кажется, в изумлении, пустыми своими ёмкостями глядят в пустой же потолок… На тарелках красуются остатки еды.
