«Мир намеренно не совершенен». Так писали мы пару лет назад в предыдущем издании этой книги, думая, что доносим этой строчкой некую просто сформулированную, но мало осознанную истину. Мы ошибались. Этой фразой мы помогали по мере сил разверзнуться бездне, расширить трещины этого мира. То, что произойдёт дальше, его непременное крушение, станет отчасти и нашей ответственностью. И уже сейчас чувствуется, как небольшие сбои, сколы в глубинных шестерёнках механизмов вселенной постепенно входят в резонанс, самоорганизуются, создавая пока малослышное дребезжание, начиная выходить из колеи, из линейности бытия, когда день за днём всё происходило чинно, складно и ладно. И эта глянцевая поверхность белой бумаги сего издания, начинает едва заметно изгибаться, мяться под действием подпрыгивающих шестерёнок. И вот уже брызги чёрного машинного масла, струйки столь же тёмного дыма начинают сочиться через разрывы мелованной бумаги. Поверхность её покрывается сажей, зажёвывается, но это не всё: многочисленные мелкие насекомые, на поверку оказавшиеся микроскопическими ai-дронами революционным роем прорываются сквозь разрывы. Клочки дыма перемешиваются с обрывками издания, на которых мирно сидят кучки этих самых механических насекомых, удивлённо шевелящих своими телескопическими усиками. И всё перечисленное закручивается, спирализируется праздничным хороводом, поблескивая в черноте и падая, как в грозовую тучу, в воронку апокалипсиса, направляясь в сингулярность. В ту точку, которая будучи описанной лишь философски грозит всем либо вечным забвением в неограниченно длительной темноте, либо собрав все искры сталкивающихся уже бессмысленных обломков старого мира, отсветов различных зарниц бывших яркими идей сподобится в единственном и последнем возможном удачном сплавлении излучить мир новый, неведомый и неизъяснимый для нас нынешних.
Но мы находимся сейчас, в текущем моменте и этот момент потенциально вечен. Путь апокалипсиса для нас пока длинен, его растрескивание и разрушение будет диковинным, сюрреалистическим, красочным и парадоксальным, но точно весьма любопытным процессом. И вот, находясь на границе двух миров, пользуясь тем, что переход между ними пролонгирован, мы пишем слово «Альтернатива».
Оно заключает в себе по большей части несколько проблесков тех идей, которые могли бы номинироваться на участие в снопе искр, призванных зажечь лампу проектора картины новой, так маловероятной, но когда-то обещанной реальности.
«Альтернатива» включает в себя 20 проектов, выполненных авторами и 28-ю соавторами:
Полиной Петровой, Марией Жуковой, Екатериной Рассечкиной, Алексеем Магаем, Ильёй Аладовым, Любовью Мезениной, Ириной Смирновой, Александром Цветковым, Мариной Баталовой, Анной Бурыкиной, Юлией Волгусовой, Светланой Галицыной, Александром Киселёвым, Андреем Мерекиным, Дмитрием Морозом, Фахриддинбеком Муродбековым, Семёном Огурцовым, Алёной Полянцевой, Романом Сахаровым, Артёмом Тер-Степаняном, Аделаидой Степановой, Артуром Сысаком, Анной Тихомировой, Кириллом Тихоновым, Денисом Фёдоровым, Валерией Хандриковой, Екатериной Шарыгиной и Александром Шишковым.
***
Самые ранние примеры моделирования идеальной картины мира сейчас называют философией. Наиболее современные попытки становятся художественными произведениями: кинофильмами, сериалами, литературными бестселлерами, играми, франшизами.
К сожалению, за всю историю человечества, было создано лишь несколько качественных теорий альтернативной реальности, которые показывали иную жизнь человечества во всех ее аспектах с точки зрения науки, искусства, социума и личных переживаний. Зачастую утопии, либо антиутопии были ориентированы только лишь на один фактор человеческой жизни. Архитекторы рисовали идеальные города с высоты птичьего полета, социологи размышляли о справедливом устройстве общества, экономисты – о распределении благ и ресурсов, ученые предлагали инновационные технические изобретения, художники и писатели обличали все это в изобразительных и литературных формах.
