Прогноз погоды после вечерних новостей снова обещал жаркий день, еще один в длинной череде жарких дней, которая казалась Аните Корнелиус бесконечной. Жара уже несколько недель не давала спать по ночам. В эту ночь она снова пыталась уснуть, и снова пришлось коротать время перед телевизором, смотреть новости, доедать последний соленый крекер, оставленный одним из коллег с дневной смены.
Это была довольно обычная ночь на станции «Скорой помощи» в клинике «Урбан» в берлинском Кройцберге. Три вызова получили Анита и ее помощник Маик: боль в грудной клетке, повышенный сахар в крови и острая боль в животе. Все старики. Так оно всегда, особенно в этом районе. Желтая пресса обожает трезвонить, как здесь на каждом углу торгуют наркотой или пыряют ножом. «Частые болезни бывают часто, а редкие – редко», – это Анита усвоила еще студенткой, так их учили. А самая частая болезнь в этой стране – старость.
Анита встала и пошла к автомату со съестным – хоть чего-нибудь вкусненького взять, что ли. Бросила монетку, выбрала «Марс» и стала смотреть, как металлическая спираль выталкивает шоколадку из глубины полки. Батончик покосился, перевернулся, встал криво, стал падать верхней частью вниз, наткнулся на спираль как раз, когда она перестала вращаться, застрял между спиралью и полкой да так и повис. Анита поглядела на вожделенный «Марс», не долетевший до цели. «Супер, конечно. Ладно еще где-то там, но чтобы в больнице барахлил автомат с едой – вообще здорово. Тоже мне больница, даже автоматы сбоят, как ей такой доверять после этого!» – подумала Анита и сочла бы это дурным предзнаменованием, если бы верила в такие вещи, но она не верила.
Анита вспомнила о сыне. Сколько раз они с Лукасом бросали монетку в этот автомат в надежде, что машина не съест их последнюю мелочь и все-таки выдаст им заветную шоколадку. Когда Лукас был маленьким, он умел эти автоматы вроде как заговаривать, ну, или уговаривать. Тогда шансы получить сладкое возрастали. Теперь Лукасу четырнадцать, и он перестал, конечно, заклинать автоматы с едой, да и вообще редко стал заходить в клинику, навещать мать на работе, хотя жил к больнице даже ближе, чем сама Анита, метрах в ста, со своим отцом, бывшим мужем Аниты, и его новой подругой.
Анита ударила автомат кулаком. Толку от этого, скорее всего, никакого, и она об этом знала. Но все равно стукнула от души. Нельзя же просто так терпеть, что автомат вот взял и присвоил себе ее шоколадку, давай, тряси его! Напирай изо всех сил! В кармане брюк резко зажужжало. Приемник персонального вызова. Пейджер. Она посмотрела на экран: Вызов: 1600: Бригада службы спасения 1505. Скорая: Е 46. Адрес: Скалицерштрассе, 72.
Время: 00.32. Анита выключила сигнал и поспешила назад, накинула служебную оранжевую куртку, провела рукой по волосам, откидывая их назад, так чтобы они в относительном порядке улеглись на спине поверх надписи «Скорая помощь». Маик вышел из своей комнаты, тоже уже совершенно одетый, поправляя руками прическу, слегка примятую подушкой, с которой он минуту назад поднял голову. И оба они, на ходу причесываясь пятерней, прошествовали на выезд. Маик всегда говорит: «Берлинский пожарный никогда не бежит на вызов и не идет – он шествует»[1].
Они сели в машину и выехали с территории клиники. На набережной Карла Герца поехали быстрее, оборудование и медикаменты громко зазвякали в ящиках. Анита не сводила глаз с черных окон, которые вспыхивали синим светом, когда мимо них проезжала машина «Скорой помощи», быстро и собранно двигаясь к своей цели. Из диспетчерской службы между тем пришли уточнения по вызову: автомобильная авария. Вот что их ждет этой ночью.
