Над могилой солдата ребёнок склонился,
Вспоминая суровое, мрачное детство.
До земли низко-низко ему поклонился.
Память в душу ворвалась неистово, дерзко:
Вверх папины руки бросают мальчишку
Сердце громко стучит, замирая в полёте.
Руки, как крылья, взметнул шалунишка.
Рос в пониманье, любви и заботе.
Всё это быстро, внезапно сменилось
Пасмурным небом, свистом рассветным…
Счастливое детство вдруг очутилось
В копоти, гари, огне несусветном.
Медленно поезд по рельсам стучал,
Мелькали столбы, убегая назад.
Грохот войны людей разлучал
Со смертью, что приготовил снаряд!
Папа второй – необычно суров.
Пьяный частенько, маму ругает…
Нам с мамой досталось немало пинков:
Всё время прощали – в семье всё бывает!
Потом он ушёл. Мама рыдает.
Затем и она пропала куда-то.
Не выдержал я, так тоже бывает…
Начал разыскивать папу-солдата.
В город вернулся, родной Ленинград.
Отыскал еле-еле разрушенный дом.
Встретил друзей, беспризорных ребят.
– Как же папу найти… мысль только о нём…
Мысль оборвал здоровенный детина:
– Ах ты, урод, опять здесь стоишь?
Лениться находишь часто причину.
Вот дам по ушам, так завопишь!
Пощёчину дал, в глазах потемнело,
За нею – вторая, сильный пинок.
Тело мальчишки два метра летело.
Носом ударился, кровью истёк.
Не ожидал никакого подвоха:
Дальше летел, чем оборвыш-малец.
От возмущения – злобствовал «Кроха»,
С яростью в сердце вскочил удалец.
