У каждого в жизни случаются такие вечера, когда после тяжёлого рабочего дня хочется принять тёплую ванну, вкусно и плотно поужинать и завалиться в кровать в предвкушении удовольствия от очередного эпизода обожаемого исторического сериала. Идеально, если под правой рукой у тебя будет стоять бокал пяти-, а лучше семилетнего коньяка, а под левой – блюдце с нарезанным лимончиком, посыпанным сахаром. Впереди выходные, гонка закончена и можно – наконец-то! – расслабиться и получить удовольствие.
Вот именно в такой момент потери бдительности муж и задал мне сакраментальный вопрос:
– Послушай, Зай. Я тут долго думал и решил спросить: может быть, нам второго ребёнка завести?
Дышать внезапно стало нечем. Возможно, во всём виноват лимон, который вдруг почему-то встал поперёк горла, или льющийся фонтаном из носа коньяк, не знаю. Но то, что мне подурнело – это факт. В спальне повисла гнетущая тишина. Даже гладиаторы, до этого нещадно мочившие друг друга на потеху толпе, перестали сражаться и с недоумением уставились на нас с экрана.
– Дорогой, – прочихавшись и прокашлявшись, вкрадчиво начала я. – У нас уже есть ребёнок. Осталось подождать совсем немного, мы выпустим его на волю, отдадим в хорошие и заботливые руки какой-нибудь профурсетке и будем свободны как ветер! Можем ездить куда и когда захотим, есть вредную еду и не искать оправданий, ходить голыми по квартире и не ждать часами, пока отпрыск освободит клозет! Ты хорошо подумал, прежде чем делать мне такое предложение?
– Очень хорошо, – насупился муж, – девочку хочу.
– У тебя уже есть девочка, – парировала я, указывая на себя.
– Маленькую, – не унимался супруг.
– Во мне как раз метр пятьдесят четыре. Практически Дюймовочка, – сдаваться я не собиралась. – И вообще, последние тринадцать лет я гоняю машинки, могу с закрытыми глазами отличить ливонца от тевтонца, знаю расписание выхода очередной серии мультика про Человека-паука и могу за три минуты разобрать и собрать робота. А вот что делать с девочками, хоть убей, даже не представляю…
– В первый год практически то же, что и с мальчиками, – муж был полон оптимизма. – Потом разберёмся.
Я была уверена, что память пощадила меня и заботливо стёрла все файлы, касающиеся колик, кошмарных бессонных ночей, вечного плача, соплей, режущихся зубов и общего состояния смертельной усталости. Как жестоко я ошибалась! В моей голове вихрем пронеслись картины одна страшнее другой: вот я ношу по квартире кряхтящий крохотный свёрток, за окном уже сереет, а значит, совсем скоро рассвет. Сколько я прошла за сегодня? Пять километров? Десять? Муж в командировке и смену принять некому. Руки отваливаются, ноги подкашиваются, голова кружится и кажется, что сейчас упаду и вырублюсь прямо здесь, на полу.
Следующая картина: температура у сына за сорок, он задыхается и плачет, муж в панике звонит в скорую, а меня трясёт мелкой дрожью от ужаса, что я могу потерять самое дорогое существо на свете. И, хотя врачи приезжают почти мгновенно, быстро производят необходимые манипуляции, ставят диагноз «ларингит» и успокаивают, что самое страшное позади, ощущение дикого, первобытного страха за жизнь своего ребёнка до сих пор сидит где-то глубоко внутри меня.
И после всего пережитого решиться заново пройти весь этот путь?! Да на это способны только железные Терминаторы или матери-героини! А я, слава богу, не отношусь ни к тем, ни к другим.
– Милая, я понимаю, что тебе страшно. Просто успокойся и подумай на досуге. Я приму любое твоё решение, – твёрдо и серьёзно сказал муж. Я выдохнула и обещала подумать.
