Космопорт Сумитры – не слишком популярное место, особенно в ночное время, когда на планету прибывают грузовые транспортники. Но сегодня здесь творилось невообразимое.
Солдаты гарнизона не смогли сдержать толпу, в панике прорвавшуюся сквозь Купол, и спустя два часа беженцы штурмом взяли космопорт.
По ярко-белым туннелям перекатывался рокот голосов и топот сотен бегущих ног. Мужчины, сжав зубы, прокладывали дорогу своим семьям, распихивая спины и рюкзаки вчерашних друзей и соседей с такими же налитыми кровью глазами. Женщины, прижимая к груди сумочки с документами, тащили за руку ревущих и оскальзывающихся на блестящих плитах детей. Сайт космопорта завис от объема заявок, и безбилетная толпа взяла посадочный зал силой.
Правящая верхушка, как говорили в диспетчерской, эвакуировалась еще два дня назад, бросив простых жителей Сумитры бороться с приближающейся к планете смертью.
Илья в наспех натянутой форме работника космопорта стоял на выходе с эскалатора, ведущего в посадочный зал, и старался упорядочить напор толпы. Соседний эскалатор не работал, но и по нему, прорвав заграждение, равномерно шагали вверх люди, тяжело дыша под весом набитых, расстегивающихся сумок и чемоданов. Блестели от пота лица негров, азиатов, латиноамериканцев, давно покинувших Землю ради грязной, но хорошо оплачиваемой работы черт-те где в дальнем Космосе, на полуобжитой Сумитре.
Вчерашние знакомые на эскалаторе, завидев Илью, отводили глаза: работники космопорта должны были эвакуировать всех гражданских и только потом думать о спасении собственных семей.
Илья на мгновение оторвал взгляд от потока наспех одетых, раскрасневшихся людей и посмотрел в дальний угол, не видный толпе. Там стояла жена, прижимая к себе осунувшегося, серьезного Тимура. На полу две потертые сумки и чемодан разбухли от вещей так, что не стягивались застежки. Вот и все, что они успели спасти. Да у Тимура через плечо сумочка с его мальчишечьими сокровищами, которые он с воплями отказался оставлять.
Если в толпе узнают, что сотрудник космопорта надеется эвакуировать свою семью, – не пощадят и мальчишку. Задержав взгляд на раскрывшемся под ногами беженцев чемодане – рассыпавшиеся тряпки затягивает в механизм, сейчас эскалатор остановится, – Илья вытянул переговорник и шагнул чуть в сторону, поближе к своим.
– Потерпите, – шевельнул он губами, набирая номер аварийной службы. – Сейчас меня сменят, попробую с Вильсоном поговорить. Вы тут постойте пока. Не устали?
Жена чуть шевельнула головой: нет. Тимур внимательно посмотрел на приемную мать. Обхватил ее покрепче, загородил: защитить, если что.
Илья улыбнулся помимо воли. Как же им повезло с Тимуром… замечательный парень растет. Никакой собственный ребенок с ним не сравнится.
Растет… если выживет. Если все они выживут.
Аварийная служба пообещала быть на месте, «как только на поле народ разрулим, там внутри у вас цветочки». Илья отключился, не глядя на своих.
Эскалатор встал.
Кто-то внизу – он не видел, кто – крикнул, и толпа полезла вверх, по перилам, по чужим головам, через ограждение. Илья беспомощно оглянулся. Сюда уже бежали, размахивая дубинками, охранники космопорта в отсвечивающих шлемах. Под их окриками люди притихли и покорно, по одному, проходили в зал ожидания. Уже там они ускоряли шаг и полубегом вырывались на взлетное поле, на ходу вытягивая маски из сумок и карманов, и бежали дальше, прижимая маски к лицу, хрипя и задыхаясь в разреженном, бедном кислородом воздухе планеты.
Вильсон, начальник охраны, подошел к Илье, отирая пот с блестящего черного лица. Глаза его потускнели от усталости, налились кровью. Спущенная маска болталась на шее.
– Последняя волна, – кивнул он в сторону редеющей толпы беженцев. – Кажется, больше уже не будет. Одиночки если. – Вильсон порылся в карманах в поисках платка, не нашел, вытянул смятый приказ о карантине и обтер им бритую голову. Бросил взгляд в угол, на семью Ильи.
