Есть слово, которое, похоже, завораживает всех. Имя ему – «гений».
Характеристику одного из них в 1921 году дала Марина Цветаева:
Вот он – гляди – уставший от чужбин,
Вождь без дружин.
Вот – горстью пьет из горной быстрины —
Князь без страны
(из цикла «Стихи к Блоку»).
Почему «без дружин»? Но кто может назвать местонахождение древнего Института философии, который помогал бы Конфуцию в V веке до н.э. разработать оригинальную мировоззренческую систему, на которой ныне базируются этические основы существования крупнейшей державы с одной пятой населения земного шара? Сотрудники каких стартапов в Александрии второго столетия н. э. разрабатывали бы Птолемею техническую чертежи в процессе изобретения астролябии и квадранта, кто из них готовил материалы для написания ученым восьмитомного труда «Руководство по географии»?
Где имена бойких интернов Государства Саманидов XI века, помогавших своему шефу – Авиценне написать «Канон врачебной науки» и еще 450 трудов в двадцати девяти областях науки? Как зовут многочисленных лаборантов и младших научных сотрудников, которые налаживали нелюдимому Ньютону аппаратуру для проверки предложенных им диковинных гипотез: закона всемирного тяготения и трех законов механики?
Видимо, не имеет смысла искать в британских архивах имена студентов Маришаль-колледжа в Абервиле, которые помогали бы профессору Джеймсу Максвеллу разгадать в 1859 году секрет устойчивости колец Сатурна. Можно было бы, конечно, подозревать вмешательство вездесущих инопланетян, но основатель классической электродинамики и без их участия, опираясь на изящные математические выкладки, убедительно доказал, что самые гигантские ювелирные украшения нашей Солнечной системы состоят из скоплений метеоритов.
Отчего «князь без страны»? А как мыслителю-новатору, идущему наперекор устоявшимся представлениям о мире, жить в стране, которая отвергает его научные взгляды? Именно таким бесстрашным исследователем был Пифагор, выдвинувший в VI веке до н.э. дерзкую гипотезу о том, что объединяющим началом всех вещей служат числовые отношения, выражающие гармонию и порядок природы. Непонятый соотечественниками, он в 40-летнем возрасте покинул греческий остров Самос и поселился в Кротоне в Южной Италии, где создал знаменитую пифагорейскую школу, насчитывающую более двух тысяч учеников.
Аналогичная участь постигла итальянца Джордано Бруно, выступившего против господствующей в шестнадцатом столетии аристотеле-птолемеевской геоцентрической концепции устройства мироздания. Разработавший революционную теорию о бесконечности вселенной и множестве миров, он был обвинен в ереси и вынужден был переселиться сначала в Швейцарию, затем нашел свое пристанище во французской Сорбонне и британском Оксфорде. Проведя шесть лет в римских тюрьмах и не отказавших от своих натурфилософских убеждений, 17 февраля 1600 года Бруно как нераскаявшийся еретик был сожжен в Риме на площади Цветов.
Спасаясь от инквизиторов со свастикой на рукаве, в 1933 году вынужден был эмигрировать из Германии в США Альберт Энштейн. Сумма в 50 тысяч немецких марок, назначенная за голову еврейского ученого – создателя феноменальной по значимости общей теории относительности, сегодня не кажется какой-то громадной (скажем так, относительно небольшой); но в те годы немецкий обыватель мог купить на нее штук пятьдесят автомобилей типа «Фольксваген Жук». И поэтому, думается, понятна спешка, с которой знаменитый физик попрощался с Берлином и прибыл в Америку, где успешно продолжил изыскания по созданию единой теории поля.
