1. Приют беглянки
Выйдя из салона, я пожалела, что не взяла хотя бы ветровку – было прохладно. Водитель вытащил вещи. Подхватив рюкзак и корзинку-домик с недовольно мяукнувшим котенком, я проследовала за шофером в дом без архитектурных изысков, по виду обычный дачный дом, насколько можно было судить по его темному силуэту на фоне светлого уголка неба.
– Здесь что, никого нет? – спросила я как можно небрежнее, хотя от этой перспективы у меня дух захватило – так я люблю одиночество и не люблю контроль над собой. Я-то опасалась, что здесь найду кучу народу. Водитель включил свет сначала в прихожей, потом в комнате. Он не ответил.
– Я тут, – послышался голос, и в дверном проеме возникла женская фигура в халате.– Здравствуйте, Елена.
Я едва удержалась, чтобы не взвыть от разочарования. Полная женщина лет пятидесяти, с крашеными волосами приблизилась с намерением поздороваться за руку, но я поспешно отступила, вежливо ответив:
– Добрый вечер. Не скажите ли, где можно помыть руки? И где моя комната?
– Наверху. Умывальник на кухне. Комната тебе понравится. Меня зовут Ольга Ольгердовна. Вы покушаете?
Это она спросила почему-то не меня, а водителя. Он что-то ответил, и она увела его в дверь слева от входа. Здрасте, приехали! А кто же меня-то покормит? Я им что, ноль полный? Кстати, мне в туалет надо, а где тут туалет, и не спросишь. А вот и спрошу.
Извинившись, я вызвала женщину из кухни и она объяснила, что туалет находится на улице, то есть на участке, но чтобы туда попасть, надо взять фонарик, потому что лампа на столбе вчера перегорела, а новую пока что не поставили. А если я пойду туда просто так, то потопчу грядки. И к тому же тут ежики ходят, ужи ползают, а в этот сезон даже лис видели, правда, не тут, а в соседнем дачном товариществе. Бегают чуть ли не средь бела дня, а все потому, что кое-кто кур завел, а зайцев охотники, видать, постреляли, тут охота разрешена.
Вот такой словесный поток сопровождал поиски и вручение мне синенького фонарика, который надо было дважды стукнуть, прежде чем он загорелся слабым пятном света. Ничего, сказала Ольга Ольгердовна, завтра его надо будет вставить в розетку, вот видишь, тут устройство для подзарядки, вижу, сказала я, не маленькая, плавали, знаем, вот и славно, ответила она, ну иди, а ты, кстати, кушать не хочешь, хочу, сказала я и ушла в ночь, так приходи, только руки после туалета помой, там умывальник на столбе, да отстаньте вы уже, подумала я. Тыкает, как будто я маленькая девочка. Вот нахалка!
Да уж, ну и помойка – умывальник на каком-то там столбе, его еще найти надо, ежики ходят, а они колючие, и на конце иголок – куча инфекций, столбняк, например; вирус бешенства вам предоставит лиса, забежавшая сюда в поисках поживы, а ужи так похожи на гадюк, у кого-то из них из них желтое пятно на голове, а у кого– укроп его знает.
Фонарик мигнул и погас, и ночь настигла меня на середине дорожки, заставив остановиться и замереть. Но панической атаки не последовало, и спустя минуту я с удивлением поняла, что ночь светла. Небо оказалось не темным, а светло-серым, и на нем, как привет из дома, улыбалась мне луна, такая же, как в моем окне. Она везде, эта луна, и нечего воображать себе всякие страсти-мордасти, мир един и неделим. Вон виднеется маленький, вытянутый вверх домик, именуемый туалетом.
– Руки помыла? – встречает меня вопросом бестактная женщина по возвращении.
– У меня гель антисептический,– отвечаю. – На спирту, не бойтесь. Фонарик приказал долго жить. На ежика не наступила, спугнула пару гадюк и бешеную лисицу.
Моя ирония ее не трогает, они с водителем, который ест бутерброды, продолжают какой-то им интересный разговор. Я тоже жую кусочек сыра и пью чай.
