Глава первая
Редчайший экземпляр
Морозным утром, в первый день декабря Бенгальский тигр по имени Тигрёша выскочил из своего вольера на улицу за газетами для Бабушки, толкнул калитку и… сшиб проходящего мимо с авоськой дворового кота Фёдора. Кот наведывался в их Зоопарк к Рыжей Рыси; она жила поблизости, через один дом от тигров. Фёдор начал было падать, взмахнул лапами, но всё-таки сохранил равновесие. Правда, кепку выронил, да что кепка… Авоська в сугробе исчезла. Бесследно. Так что не заприметь Фёдор точно, куда она угодила, искать ему её до вечера. Снега за ночь навалило немерено – мягкого, рассыпчатого.
– Гх-а-ад! – завопил Кот. – Тебе бы таааааак… в лоб!
– Прости, Фёдор, – буркнул Тигрёша, – я не заметил тебя, задумался…
– Умный что ли?
– Тише… Зачем так кричать?
– А затем, что лоб у меня не казенный. Что за утро! Лев задумался, чуть не зашиб. Снежная Коза неслась, будто ей хвост подпалили. Открылось у неё… И вообще все как с цепи сорвались, орут: Откры-ы-лось!
– Погоди, Фёдор, – перебил Тигрёша. – Что открылось?
– Что-что? Радио.
– Здесь у нас?
– Ну да. Радио Зоопарка, для зверей, еш-шь твой хвост, вот только не надо заливать, будто ничего не слышал! Знаю я вас, тихих…
Кот поднял валявшуюся у ног кепку, стряхнул с неё снег, надел, поправил козырёк. Затем откопал авоську. Всё было на месте: пакет молока, вяленая вобла и нечто, завёрнутое в бумагу, пахнущее свежей куриной печёнкой.
– Хорошо, я пакет купил, а не бутылку, а всё ты! У-у… Ладно, я добрый, – проворчал Фёдор. – Спешу. Ждут меня.
– И где это радио? – тихо спросил Тигрёша.
– Справа от главного входа, – бросил кот не оборачиваясь и двинулся дальше по узкой расчищенной от снега дорожке.
Тигрёша ошалело смотрел, как Фёдор прошёл вдоль его вольера, потом вдоль забора Ягуаров, наконец, подвалил к калитке Рыжей Рыси. «Радио! – думал Тигрёша, – Настоящее! У нас! Здесь, в Зоопарке! Радиостанция…»
* * *
В первый раз Тигрёша услышал радио за два с половиной года до встречи с Фёдором. Тигриный год – длинный, он тянется как четыре человеческих, так что если перевести это время на человеческий счёт, получится, что произошло это аж целых десять лет назад! Тигрёша был тогда ещё совсем маленьким.
Осенними вечерами в их северном городе делалось промозгло, и Бабушка загоняла тигрёнка домой раньше обыкновенного, часов в шесть. Дом у них был небольшой – кухня, ванная и уютная комнатка. Бабушка занавешивала окно шторами из тяжёлого красного сукна, садилась к письменному столу, зажигала лампу под жёлтым абажуром, читала тигрёнку сказки или включала говорящую коробочку с серебристым штырьком – ждала вестей с Юга. Где-то там, в джунглях Индии или Бенгалии, – рассказывала Бабушка, – жила Тигрёшина мама. Приехать она не могла, работала, а телефона в тропическом лесу не было. Изредка, под Новый год, в вольер приносили яркие открытки, каждый раз с разными почтовыми штемпелями. И тогда Бабушка целовала тигрёнка, щекоча носом за круглым его ушком, и шептала: «Это от мамы…»
…В тот вечер Тигрёша, или Грёшка, как его звали дома, скучал. С утра зарядил дождь, с Юга давно не приходили вести, Бабушка углубилась в чтение своих любимых газет. «Плохой день, – думал тигрёнок, – прогулки отменяются». От нечего делать он нажал кнопку на говорящей коробочке. Внутри засветилось зелёным окошко. Грёшка протянул к нему лапу. «Здравствуй, дружок!» – сказал вдруг зелёный. «Здрасте», – сказал ошеломленный тигрёнок. «Садись-ка поудобнее… так… удобно?» – «Ага», – прошептал Грёшка, обхватив лапами колени. – «Вот и хорошо… Сейчас мы приглашаем к приёмникам наших маленьких слушателей! На радио – сказка…»
