« Довольно неуместно называть эту планету – Земля, когда очевидно, что она – Океан».
Артур Кларк
Часть 1. Пучина
Глава 1. В Бермудском треугольнике
– Боевая тревога! Всплываем на сеанс связи! – металлически разнес по отсекам «каштан»* команду вахтенного офицера.
В сонном жужжании люминесцентных ламп зашоркали отодвигаемые двери кают, в свисте перепада давления хлопнули отсечные люки, и все стихло.
– Первый к бою готов! – второй готов! – … десятый готов! – полетели в центральный доклады с боевых постов. Короткие, как сны матроса первогодка.
– Есть первый! – есть второй! – …есть десятый, – отщелкнул поочередно вверх тумблеры на пульте капитан-лейтенант Морозов. После чего развернулся к сидевшему в центре в высоком кресле, с видом египетского фараона, командиру.
Тот был в черной, советского образца пилотке с позеленевшим крабом, синем репсовом костюме с белыми клеймами «РБ»* на груди и колене, а еще в кожаных дырчатых тапках на ногах. Что нарушало предписанную уставом, форменную гармонию.
– Добро, – кивнул пилоткой командир. – Акустик?
– Горизонт чист! – тут же доложили из нижней рубки.
– Всплываем на глубину семнадцать метров, – удовлетворенно хмыкнул тот. БИПу* приступить к работе.
Морозов продублировал команду сидевшему на рулях боцману, а также еще шести, присутствовавшим здесь же, офицерам.
Боцман, отрепетовав* ее, чуть шевельнул рукоятками манипуляторов – стрелка глубиномера поползла с отметки «300 метров» влево, а остальной боевой расчет, уставившись в мониторы с мнемосхемами, дружно задробил пальцами по сенсорам электронных пультов.
– Глубина семнадцать метров, – пробубнил боцман, когда стрелка глубиномера замерла на названной им отметке.
– Добро, – снова изрек командир, после чего достал из кармана штанов карамельку. Развернув ее, бросил в рот и поднялся из кресла.
Затем шагнул к нижней крышке торчащего из подволока входного люка, у которого материализовались два трюмных*. Провернув кремальеру*, они с кряхтением отдраили тяжелый стальной блин, поставив тот на стопор, а затем установили блестевший хромировкой трап.
– Т-экс, – сказал командир, поставив ногу на нижнюю поперечину стебля, вслед за чем покарабкался вверх. Что – то бормоча себе под нос.
С отпотевшей внутри шахты, на бордовый линолеум палубы, зажурчала тонкая струйка конденсата.
– Убрать, – ткнул в нее пальцем помощник командира, расхаживавший позади сидевших у пультов офицеров.
В руках одного из мичманов – трюмного, тут же возникла машка*, заскользившая каболками под люком. Потом он шлепнул под горловину манильский мат и взглянул на помощника.
– Угу, – удовлетворенно хмыкнул капитан-лейтенант. – Служи дальше
Шагнув на узкую площадку боевой рубки, командир щелкнул рубильником (ее полумрак озарил мертвенный свет плафона), после чего нажал кнопку подъема перископа.
Где-то далеко заурчала гидравлика, стальная массивная штанга поползла по струнам тросов вверх, далее рубиново мигнул сигнал готовности, и офицер привычно отщелкнул рукоятки.
– Ну-ка, ну-ка, что тут у нас? – приник «первый после Бога»* к стеклу окуляра.
Мощная, с инфракрасной подсветкой оптика высветила темный океан, с бегущими по нему в белоснежной пене валами, высокий купол неба с мерцающими звездами, похожую на оранжевый апельсин луну, а еще вселенскую тишину. Как в космосе.
– Лепота, – хрупнул карамелькой командир, и, давнув кнопку, зажужжал перископом по окружности. Осматривая далекий горизонт, с игрой сполохов у его кромки
Ему захотелось глотнуть морского воздуха, послушать плеск волн и свист ветра. Что было невозможно.
Командир тихо вздохнул, после чего казенно сообщил в «каштан», – море три балла. Видимость десять миль. Облачность ноль октанов*.
