Бешеная собака искусства

Коллаж «Детские СНЫ под ЗОНТОМ Оле-Лукойе» (по композициям ИСКАНА)

Много ли нужно человеку для счастья? А художнику? Вопросы, на первый взгляд, риторические. Ответить на них либо невозможно, либо делать это нужно с очень глубоким знанием дела, то есть, при близком знакомстве с самим человеком, художником.

Однако, есть один очень верный способ познать глубину удовлетворения художника самим собой, что, на мой взгляд, и есть определение счастья, во всяком случае, счастья творца. Ведь чем ближе задумка и конечный результат, тем точнее и желаннее цель творческого поиска, а, значит, тем выше удовлетворение конечным произведением. И вот оно – счастье. Пусть даже временное, пусть только до следующего акта созидания.

Что же это значит? А то, что практически все о художнике могут сказать его картины. Без привлечения его самого, что называется, с полной чистотой эксперимента. Абстрагируясь от ученых трактатов высоколобых специалистов – критиков и искусствоведов, не взирая на прессу и пересуды в кулуарах. Без всяких pro и contra. Не верите? Что ж, предлагаю убедиться в правоте моих суждений, заглянув на самый настоящий вернисаж художника-абстракциониста Искандера Ильязова.

Широко известный в России и за рубежом, Искандер был и остается певцом чистого искусства. Даже несмотря на то, что избрал для себя не самый популярный его вид – цветовую абстракцию. Мы не знаем, как долго он шел к этому выбору, но то, что выбор этот был правильным, вполне очевидно, ибо то, что мы видим в его работах, не просто привлекает внимание, как нечто заманчивое и необычное, эти картины заставляют задумываться и даже сопереживать. А это значит, что искания Искана продвигались по верному пути.

Хотя почему «продвигались»? Почему в прошедшем времени? Настоящий художник не перестает искать себя всю жизнь. Просто изначально он четко определяет для себя возможные границы, берега, которые в одном случае дают ему возможность пристать и перевести дух, в другом – служат очевидным ориентиром в широком пространстве современного искусства.

Так что же такое «счастье» применительно к творчеству Искана? Только ли его бесконечные искания (не отсюда ли такой звучный псевдоним самого художника?), что можно сказать, глядя на его в хорошем смысле художества? Даже чисто интуитивное восприятие непосвященного зрителя говорит о том, что перед ним что-то весьма значительно. Но что? И как определить степень этой непостижимости? Точного ответа нет и не будет. Видимо, все дело здесь во внутреннем человеческом коде, некоем пароле, соединяющем мир Вселенной и внутренний мир самого человека. Зритель видит и понимает, а высшие силы, как могут, трактуют для него увиденное доступным смертному языком.

Абстрактное искусство – наивно-великое направление, поскольку заключает в себе практически весь диапазон изобразительного творчества. Наивное – потому что, на первый взгляд, выглядит нелепым и непонятным для «всезнающего» зрителя. Тому, постигшему, как ему кажется, все законы самовыражения, видятся эти квадраты и линии не больше, чем хаосом. А, между тем, это огромный мир – внешний и внутренний, сокрытый в самой человеческой душе. Не случайно Господь в Евангелии неоднократно призывает каждого человека уподобиться ребенку. Будьте «как дети» (Мф. 18: 3), «ибо таковых есть Царствие Божие» (Мк. 10: 14). Художник-абстракционист просто следует этой заповеди, и оттого на фоне «всезнаек», пренебрегающих древними наставлениями, выглядит не как все. Но в этом-то и есть его величие. Неизвестно, сколько понадобится сил и времени простому «знатоку» от искусства достигнуть тех вершин понимания, которые уже подвластны абстракционисту.