Бессонница

© Sarah Pinborough 2022

© Николаева М., перевод, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

В книге присутствуют упоминания социальных сетей, относящихся к компании Meta, признанной в России экстремистской, и чья деятельность в России запрещена

Посвящается Джессике Бёрдетт – продюсеру, воплотителю грез и товарищу по борьбе с бессонницей. Огромное спасибо за все. С.П.

Под моей кроватью

Монстров никогда не было,

Потому что все они

Жили у меня в голове.

Никита Гилл, «Монстры»

Травма – это путешественник во времени, уроборос, который тянется назад и пожирает все, что было раньше.

Джуно Диаз, «The New Yorker», апрель 2018

Другая машина возникает из ниоткуда.

Ни отчаянного визга тормозов, ни ненароком брошенного сквозь стекло удивленного взгляда, только жесткое ууумпф, когда на скорости металл встречается с металлом. Выплеск энергии, симфония катастрофы. Удар так силен, что стекло в мгновение ока рассыпается градом злых и острых льдинок. Рама сминается, машина взмывает высоко в воздух, словно самый страшный аттракцион, а затем тяжко опрокидывается в придорожную канаву.

А потом – ужасная тишина. Сначала затихающий скрип металла, а после – ничего. Радио больше не работает. Оживленная беседа стихла. За какие-то жалкие секунды меняется буквально все.

Слабое движение на пассажирском сиденье. Пойманное в ловушку, сломленное, разбитое, отчаянное. Крик, больше похожий на хрип.

Другая машина – гигант с приводом 4х4, стоит на дороге. Морда смята в хлам. Двигатель, на удивление, не заглох – заходится хриплым стариковским кашлем, но все же. На мгновение – чуть длиннее, чем то, которое понадобилось, чтобы уничтожить вселенную жизни в другой машине, – водитель, дрожа, замирает за рулем. Солнце висит на своем месте, и его лучи пробиваются сквозь ветви деревьев. Стоит прекрасное раннее утро, и шоссе все еще пустынно.

На дороге никого.

Никаких свидетелей.

Всего миля или чуть больше до дома.

Водитель другой машины решает оставить все на волю случая. На удачу. Подушка безопасности не раскрылась. Если авто на ходу, они уедут. И не станут оглядываться. Если же нет – они останутся, чтобы лицом к лицу встретиться с последствиями. Дрожащими руками, внезапно ощутив резкую боль, он переключает передачу и хватается за рулевое колесо. Полноприводный – не машина, а настоящая ломовая лошадь – приходит в движение и медленно, словно прихрамывая, разворачивается. Водитель все-таки бросает взгляд назад. Сделать ничего нельзя. Ладонь зажатого на пассажирском сиденье дергается кверху. Крик о помощи.

Водитель другой машины издает стон. Они позвонят в «неотложку». Из автомата. Вот только на этом коротком участке шоссе нет ни одного. Кто-нибудь, вероятно, будет проезжать мимо. К девяти эта дорога оживает. Кто-нибудь поможет. Вне всяких сомнений.

В доме кто-то есть.

Это даже не законченная мысль, а что-то звериное, больше на уровне инстинкта. Мгновенно стряхнув сон, я сажусь в кровати. Мое сердце колотится так, будто хочет убежать. Цифры на часах перескакивают на 1.13, и я сижу очень тихо, напряженно прислушиваясь, в ожидании, что из прихожей послышится скрип или в темном углу комнаты возникнет жуткая тень. Но ничего не происходит. В звенящей ночной тишине только дождь барабанит по стеклам.

Я покрываюсь гусиной кожей. Что-то ведь разбудило меня. Это был не сон. Что-то другое. Что-то в доме. Я не в силах избавиться от этого ощущения, совсем как в детстве, когда кошмары и в самом деле возвращали меня в ту ночь, а приемная мать бегом мчалась ко мне в комнату, чтобы успокоить меня, пока я не перебудила всю семью.

Роберт крепко спит на своей половине кровати, повернувшись ко мне спиной. Я не решаюсь его разбудить. Возможно, все это просто ерунда, но тревога меня не отпускает.