Безнадёжность

1.

Шёл третий месяц полёта. Ровно шестьдесят пять дней назад Тритон – небольшой, но хорошо оснащённый космический корабль, предназначенный для продолжительных экспедиций за пределы солнечной системы, стартовал с отстроенного в начале двадцать третьего века практически с нуля лунного космодрома, ставшего после реконструкции главными воротами человечества в дальний космос. Легко преодолев слабую лунную гравитацию, он направился к границе солнечной системы, миновав которую взял курс на ничем не примечательную и малоизученную звезду Бернарда, расположенную у самого края освоенной сферы пространства на удалении в шесть световых лет от Земли.

Всё происходящее на борту в мельчайших подробностях фиксировалось высокоинтеллектуальной автономной системой управления с приятным женским именем Луиза, которая полностью контролировала полёт и абсолютно не нуждалась в присутствии на корабле человека. Отчёты ежедневно направлялись в центр управления космическим движением с помощью новейшей системы квантовой связи. Сообщения достигали Земли практически мгновенно, задерживаясь ровно на то время, которые требовалось компьютерам для дешифровки, интерпретации и доведения сигнала до той степени информативности, которая делала его понятным для другой умной машины, координирующей работу всего земного космического флота и точно также не нуждающейся в участии человека.

Являясь одним из самых современных экспедиционных кораблей земного флота, Тритон без особых усилий мог при необходимости в автоматическом режиме долететь до противоположного края галактики Млечный путь и вернуться обратно на Землю или продолжить путешествие вглубь вселенной. Земные технологии достигли такого совершенства и такой надёжности, что вполне могли бы считаться вечными, если бы не одно «но». Они, как и сто и двести лет назад, не были способны преодолеть самое непреодолимое из наложенных природой на материю ограничений. Свободу космических путешествий до сих пор сковывала фундаментальная физическая постоянная – скорость света.

Земная наука не была всесильной, но технический прогресс не останавливался ни на минуту, ежедневно работая над тем, чтобы настоящее превращалось будущее, а будущее в настоящее. На Земле сменилось уже несколько поколений с тех пор, как машины полностью освободили людей от всех видов труда, начиная с физического и заканчивая умственным. Они совершали научные открытия, выращивали пищу, производили товары и услуги, контролировали работу транспорта, систем жизнеобеспечения городов и внеземных космических баз, незаметно для людей превратившись из примитивной прислуги в чутких и заботливых опекунов, надёжно ограждающих своих подопечных от всех существующих и вероятных опасностей и неожиданностей, которые нестабильный человеческий мозг не был в состоянии предусмотреть. Освобождённый от рутины человек был предоставлен творчеству и самореализации, но по-прежнему оставался незаменимым в тех случаях, когда речь заходила о задачах, требующих нестандартных решений. И самой востребованной из сохранившихся профессией, как это не странно, оставалась профессия космонавта. К началу двадцать третьего века она входила в число тех немногих сфер деятельности, в которых человек занимал важное положение. А поскольку миссия Тритона как раз и относилась к числу нестандартных, на его борту в этот раз находился экипаж, состоящий из двух членов, один из которых являлся человеком.

План полёта был одновременно и прост, и сложен. Прост потому, что преследовал одну единственную цель – разобраться с вышедшим из строя гравитационным зондом, а сложен из-за того, что не включал в себя чётко прописанной последовательности действий, выполнение которых должно к ней привести. Слабый и неповоротливый человеческий интеллект по всем позициям проигрывал машинному при решении стандартных задач, но неизменно выходил на первый план в тех случаях, когда требовалось справиться с проблемой, не имеющей определённого алгоритма решения.