Дьюк Рассел невиновен в чудовищных преступлениях, за которые был осужден. Тем не менее за них ему вынесли смертный приговор, и он будет приведен в исполнение через час и сорок четыре минуты. Как всегда в такие ужасные ночи, кажется, будто стрелки часов движутся все быстрее по мере того, как приближается назначенное для казни время. Я дважды прошел через такой обратный отсчет в других штатах. В одном из этих случаев он был доведен до конца, а мой подзащитный произнес свое последнее слово и умер. В другом – отсчет был чудом остановлен.
На сей раз он не будет доведен до конца, во всяком случае этой ночью. Возможно, когда-нибудь представители властей штата Алабама и прикажут подать Дьюку его последний завтрак, обед или ужин, после чего ему в вену вонзится игла с ядом, но сегодня ночью этого точно не случится. Дьюк ожидает приведения смертного приговора в исполнение всего девять лет. Средний показатель в этом штате – пятнадцать. Но и двадцать не считается необычно длинным сроком. По делу Дьюка Рассела в Одиннадцатом округе штата Атланта подана апелляция, и, когда через час она ляжет на стол судебного чиновника, к которому должна попасть, казнь будет отложена. Дьюка снова вернут в камеру, где его ждут ужасы одиночного заключения, и он продолжит жить – чтобы умереть в какой-нибудь другой день.
Дьюк Рассел является моим клиентом уже четыре года. Команда его защиты включает в себя гигантскую юридическую фирму из Чикаго, которая отработала на него тысячи часов бесплатно, и выступающую против смертной казни небольшую группу активистов из Бирмингема – она одновременно берется за слишком много дел, и потому ее участники буквально разрываются на части. Четыре года назад, придя к выводу, что Дьюк Рассел невиновен, я как адвокат взял на себя роль координатора действий по защите его интересов. Сейчас я веду пять дел, и все они, по моему мнению, связаны с судебными ошибками.
Я своими глазами видел, как одного из моих подзащитных казнили, однако по-прежнему считаю, что он был невиновен. Просто мне не удалось это вовремя доказать. Думаю, одного достаточно.
В третий раз за сегодняшний день я вхожу в то крыло тюрьмы, где находится камера смертников штата Алабама, и останавливаюсь перед рамкой металлодетектора, установленного у входной двери, перед которой стоят двое хмурых охранников. В руках у одного из них планшет, куда заносятся фамилии посетителей. Секьюрити разглядывает меня с таким видом, словно забыл, как меня зовут, хотя в последний раз я приходил сюда два часа назад.
– Пост, Каллен Пост, – говорю я, обращаясь к этому тупице. – Я к Дьюку Расселу.
Охранник изучает планшет так внимательно, будто там действительно можно обнаружить некую важную информацию, находит нужную строчку и кивает в сторону пластиковой корзинки, стоящей на подвижной ленте, какие часто используют в магазинах. Я, как и во время своего предыдущего посещения, кладу в корзинку свой чемоданчик и сотовый телефон.
– Часы и ремень тоже? – спрашиваю с едва заметной издевкой.
– Нет, – бурчит секьюрити, сделав над собой усилие.
Я шагаю сквозь рамку металлодетектора и успешно прохожу проверку. Вот так, адвокату, пытающемуся доказать невиновность заключенного, в данном случае мне, еще раз удается без оружия, соблюдая все правила, пробраться в помещение, где содержатся заключенные, приговоренные к смерти. Забрав из корзины свой чемоданчик и сотовый телефон, я иду следом за вторым охранником по пустому, чисто вымытому коридору к решетке, которая высится от пола до потолка. Охранник кивает мне, щелкает замко́м, решетчатая дверь сдвигается в сторону, и мы продолжаем свой путь по коридору, ведущему в глубь убогого здания. Свернув за угол, оказываемся перед сплошной, без окошка, стальной дверью. Здесь уже стоят несколько мужчин. Четверо из них в полицейской форме, двое – в обычных гражданских костюмах. Один из последних – начальник тюрьмы.
