Я хорошо помню тот день, когда мы впервые поссорились с ней. Она ужасно злилась на меня, и, если честно, я не до конца понимал: из-за чего. То был наш первый выход в свет, мы готовились к нему несколько дней.
На улице уже стемнело, хотя летом темнеет довольно поздно. На часы не смотри – понятно, что мы опаздываем. Я старался не тревожить свою спутницу, но я не люблю опаздывать. К тому же, ожидая её внизу в идеальном смокинге, мне казалось, что она вовсе не собиралась выходить из своей комнаты.
Поднявшись к ней, первое, что я увидел – это лежавшее на её кровати чёрное вечернее платье. А перед зеркалом в халате, лениво накладывая на себя косметику, сидела она.
– Ты ещё не оделась? Чего так долго? – старался снисходительно говорить я. – Машина уже ждёт.
– Подождёт, – сердито ответила она.
– Чему ты не довольна? Все девочки твоего возраста мечтают попасть на эту вечеринку. Там будут самые известные люди страны.
– Да, Дим, все девочки мечтают. И я мечтала до этого вечера, пока не поняла, что мне ужасно страшно. Меня всю колотит от волнения!
– Эй, эй, успокойся, – я подхожу к ней со спины и аккуратно беру её за худенькие плечи. – Ничего страшного не произойдёт. Тебя все примут, как свою, ведь ты будешь со мной. Посмотри на себя, посмотри, какая ты красивая, – я поднимаю её угрюмое лицо за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. – Это они должны волноваться, что останутся в тени твоего присутствия.
После этих слов она даже сделала что-то вроде улыбки. И мне бы стоило закрепить свой успех, но я сам не заметил, как всё испортил, сказав:
– Веди себя непринуждённо. Заставь их поверить, что ты всегда выглядишь так неотразимо, что по-другому и не умеешь. Не показывай свою наигранность.
Тогда я и не понял, что этими словами окончательно обидел её. Я вышел из комнаты, предупредив, что буду ждать её у машины, и в последний раз поторопил. Она проводила меня таким взглядом, который я только сейчас могу расшифровать. А тогда… Тогда я был слишком занят другим, чтобы обращать на такое внимание.
Для такого вечера я заказал лимузин, такого же чёрного цвета, в который были одеты и мы. Удивительно, но моя спутница вышла довольно быстро после нашего короткого разговора. Мы молча сели в машину и отправились из богатого спального района в богатый бессонный район Москвы, переливаясь в огнях ночного города.
Её зовут Наташа, ей двадцать один год, и она идеальных ста восьмидесяти двух сантиметров без каблуков. Ещё совсем недавно я её не знал вовсе, а сейчас не представляю, как бы жил без неё.
Сидя в лимузине, даже я смог заметить её волнение. От своего бокала шампанского она отказалась сразу. Не говорила со мной, и отвернула голову в окно. Без устали она поигрывала с драгоценными камушками на платье. А когда я успокаивал её руку и клал на сиденье, Наташа мимолётно улыбалась мне и отворачивалась снова. Но вскоре опять тянулась портить своё платье.
Я прекрасно понимал, что такое настроение испортит нам вечер и помешает нашему делу, поэтому заговорил первый:
– Ты хочешь всё испортить? Разрушить куда быстрее, чем построить. А я хочу сделать всё идеально. Купил тебе этот дорогой парфюм, – не знаю, зачем я сказал это, но женщинам вроде нравятся подобные разговоры.
– Самый худший из дорогих парфюмов, хуже просто некуда, – тут же воскликнула Наташа. – Запах быстро исчезает, и что это за марка? Где её делают, в Китае?
– Окружающие тебя люди будут чувствовать запах, а не смотреть на бренд. Я тебе уже объяснял.
– Я не пойму, ты меня отвлечь пытаешься? Не обращайся со мной, как с глупой девчонкой.
