Глава 1
От голода сводит желудок. Кажется, я не ела больше двух дней, и это в который раз уже за последний месяц. Эту затею мы с Пашкой продумывали больше недели, и сегодня я надеюсь, наконец, разжиться деньжатами.
– Давай, Марусь, не тупи!
Пашка – мой лучший друг, а точнее единственный. Той же крови, что и я, детдомовский. Беспризорные мы с ним, как щенки дворовые последние два года, но мне так даже нравится. Вот честно, после того как я сбежала из детдома, синяки хоть на теле немного посходили, а то всегда ходила битая преподшами-тираншами, да другими дикими детьми, отхватывая за любую провинность.
Я смотрю, как Пашка машет мне рукой, уже пробравшись в разбитое окно этого огромного коттеджа. Мы едва ли дошли до него. Дом находится далеко за городом, поэтому добрались мы уже к ночи, как и планировали. Я только куртку порвала себе, через забор перелезая.
Мы почти у цели. Быстро оглядываюсь по сторонам, вокруг очень темно, мы на это и рассчитывали. Натягиваю сильнее свою дурацкую кепку на голову, лицо прикрывая, и пячусь за Пашкой, с легкостью пролезая в окно. Я очень худая для своих семнадцати лет, но прыткая, поэтому не медлю так, как нерасторопный Пашка. Сразу же оказываюсь в здании на втором этаже. Мы в какую-то комнату попадаем и, кажется, это кабинет.
– Что дальше, Марусь? Куда идем?
– Это ты меня спрашиваешь?! Твоя вообще-то идея была залезть в дом к этому богачу, а я его даже не видела ни разу. Вдруг это маньяк какой или вообще, чего похуже? Подожди теперь, дай подумать.
Окидываю взглядом эти хоромы. Хоть и темно тут, все равно глаза разбегаются, сроду таких шикарных штор не видела, и диванов, и люстру такую…со стекляшками красивыми. Ха, мне кажется, я вообще такого не видела, да и плевать мне на всю эту мишуру, когда сосет под ложечкой. У меня вон, уже скоро живот к спине прилипнет от голодухи, или свалюсь прямо тут от истощения.
В глубокой тьме, освещаемой лишь слабым лунным светом, замечаю стол. Отлично. Стол никогда пустым не бывает.
– Пашка, давай за мной.
Мы подбираемся к большому деревянному столу, начиная потрошить его со всех сторон, но вдруг звук какой-то слышится с первого этажа, и мы оба замираем. Шиплю на Пашку, готовая голыми руками его задушить.
– Ты же говорил никого тут не будет!
– Да я откуда знал? Тихо было, когда мы пролазили, может вернулся он. Давай быстрее, и уматываем отсюда!
Открываем шкафчики, вываливаем оттуда разные бумажки. Я вот вообще в этом не разбираюсь, поэтому бесцеремонно выкидываю все, что продать нельзя.
Черт. Пусто тут, ни единой купюры. Шкурой неладное чую, да и слишком тихо стало кругом. Надо быстрее действовать. Где, где эти богачи хранят все ценное?! Неужто на себе носят, скотчем примотав?
Чувствую дрожь в коленях. Что-то волнуюсь я сильно. Где же вы, где…Сейф! Как же я раньше не додумалась!
– Паш, подсвети, я не вижу ничего.
Пашка на год младше меня, но точно не по росту. За последние пару лет он стал на две головы выше меня, хоть я и подобрала его сопливым низкоросликом. Он достает зажигалку из кармана и подсвечивает мне, пока я отчаянно ищу хоть что-то похожее на сейф.
Кажется, я перерыла все в этом кабинете, но так и не нашла ничего, что могла бы обменять на кусок хлеба с колбасой. Ну, или просто, на кусок хлеба. Я уже не помню, когда мясо ела последний раз, кажется, в прошлой жизни это было. Я уже почти не помню простую домашнюю жизнь, так как с четырех лет в детдоме выживала.
– Марусь, глянь-ка на это!
Вытираю нос рукой и поворачиваюсь к Пашке. Он стоит, как придурошный, и радуется, держа в руках какую-то шкатулку.
– Молодчина, давай сюда.
Беру эту шкатулку и открываю ее, застывая на месте как завороженная. Ни в жизни не видала такой красоты. Жемчуг, белоснежный и идеально ровный, блестит, бусы какие-то. Колье, явно драгоценное, с просто огромных размеров красным сверкающим камнем. А еще колечко – простое, золотое, на обручальное похоже.
