Он был последним из клана «Ловцов удачи», последним из когда-то мощной, широко известной в этих краях банды бредунов, одной из тех, что возникли сразу после Тьмы. Он и родился в кузове грузовика, прямо во время очередного мародерского рейда. Свое первое оружие – нож, он взял в руки, едва научившись ходить. А «калашник» заменял ему детские игрушки. В первый рейд его взяли в возрасте десяти лет. И уже через три года он прославился среди местных бредунских сообществ как лучший стрелок. К своему совершеннолетию, к шестнадцати годам, он занимал седьмое место на иерархической лестнице клана, имея два процента от любой добычи. Его звали Паша-Скорострел.
Но все хорошее когда-нибудь кончается. Удача отвернулась от «Ловцов» после злополучной попытки пощипать окраинные деревушки республики Сергиева Посада. Бредуны рассчитывали взять хорошую добычу и спокойно уйти. Они знали, что силовую поддержку республики осуществляют профессиональные бойцы сергиевопосадского ОМОНа. Ребята чрезвычайно серьезные, не растерявшие воинского умения за прошедшие после Тьмы десятилетия. И сумевшие так же хорошо подготовить новое поколение бойцов. Но бредуны не рассчитывали, что реакция на их рейд будет такой быстрой.
Омоновцы подоспели, когда бредуны грабили вторую деревню. Несколько бронетранспортеров с КПВТ не оставили «Ловцам» никаких шансов на успешный исход боя. Те бредуны, что остались прикрывать отход основного отряда, продержались ровно десять минут. Затем начался ад. Клан гнали полдня. «Ловцы удачи» потеряли весь награбленный хабар, три четверти грузовиков и более половины личного состава, но все-таки стряхнули погоню со своего хвоста. Это не помогло – обозленные спецназовцы быстро вычислили нападавших. Не успели уцелевшие бредуны вернуться в свой базовый лагерь, как по ним ударили минометы. А затем началась тотальная зачистка. Тех, кто не погиб в бою, а в основном это были женщины и дети (мужчины-воины клана бились до последнего), победители увели в Сергиев Посад.
Отец погиб на глазах Паши еще во время бегства от спецназовцев. Мать бросилась с самодельной гранатой под БТР уже во время штурма лагеря. Младшая сестренка, пигалица двенадцати лет, попала под шальную очередь из крупняка, когда тащила на позицию боеприпасы и воду. Сам Пашка отстреливался до тех пор, пока рядом с его стрелковой ячейкой не рванула граната.
Очнулся Паша только глубокой ночью. Его ячейку засыпало землей почти до верха. Да так, что проводившие контроль спецназовцы просто не стали возиться с раскапыванием, справедливо решив, что на дне труп.
С тех пор он вел одинокую жизнь дикого бредуна. Хорошо хоть, что Паша наткнулся на тайник, не найденный устроившими тотальную проверку местности спецназовцами, и стал обладателем парочки стареньких АКМ и вытертого до белизны «стечкина». Без оружия в здешних местах его жизнь не продлилась бы долго.
Несколько раз он вступал в различные мелкие шайки (крупные кланы практически никогда не брали чужаков). Поскольку вся окрестная территория уже давно была поделена между большими бандами, таким шайкам оставалось пробавляться мародеркой в разрушенной Москве. Иногда им везло, и они брали небольшой хабар, но чаще возвращались ни с чем, оставляя в развалинах трупы погибших от радиации товарищей.
Потом, в одном из торговых городков, где они сбывали скудную добычу, Пашу разыскал дядя Андрей, ходящий под позывным Мозголом – родной брат матери, старый боец из уважаемого клана «Ухарей». Дядя вел все торговые операции своей банды и частенько мотался по округе во главе личного десятка. Однако при всем своем желании помочь племяннику Мозголом не мог ввести его в свой клан. По крайней мере – немедленно. Нет, конечно же, неписаные правила бредунов не запрещали переход бойцов из одной банды в другую, но ограничивали это несколькими условиями. Кандидатам нужно было иметь свое оружие, поручителя из первой полусотни иерархии, сдать нечто вроде вступительного экзамена и пройти долгий испытательный срок, до конца которого доживали считаные единицы, так как чужаков-наемников повсеместно использовали в качестве пушечного мяса.
