Глядя на теченье жизни бренной,
я все больше убеждаюсь лично:
невозможно быть одновременно умной,
трезвой и оптимистичной!
Есть мнение, и не только мое, что смерть в своей постели – идеальный вариант завершения жизненного пути.
Как человек, испытавший ее на своей шкуре, вынуждена не согласиться. Смерть – крайне неприятная форма бытия. Даже если ты очень даже в курсе, что "все мы там будем", в тридцать четыре такой исход по любому преждевременный.
И даже в том случае, если сразу после того, как твоя кардиограмма выпрямилась, к твоему духу взывает мужчина. Не особенно симпатичный, но вполне колоритный – темные с проседью волосы, неопрятными прядями свисали ниже плеч, четко очерченные скулы, упрямый подбородок, покрытый трехдневной щетиной. А вот если добавить ко всему этому светлые глаза, горящие подозрительно нездоровым огнем, и то, что одет он в черное – рубашка с широкими рукавами, кожаный жилет и такие же штаны, сразу возникнет масса вопросов…
– Восстань и покорись моей воле!
Я со стоном закатила глаза и восстала. За последние дни привыкла как-то восставать от каждого разряда дефибриллятора. У мужика подручных средств не наблюдалось, зато пальцы окутывали фиолетовые языки огня, что и пробудило некий интерес.
– Стало легче? – уточнила я.
– Не особо, – пробормотал этот горе-некромант, высматривая что-то на полу.
– Ну, извини, – пожав плечами, хмыкнула я. – И, раз тебе все равно, я, пожалуй, посплю.
Я попробовала откинуться на подушки, но вовремя обнаружила их отсутствие. Успев в последний момент притормозить, лишь слегка приложилась затылком о камень алтаря.
– Не ушиблась? – ехидно уточнил мужчина.
– Вашими стараниями, – буркнула я, упрямо закрывая глаза.
Думая о том, что неплохо было бы высшим силам определиться, туда я или обратно, с удивлением поняла, что и правда начинаю засыпать. Видимо, болтаться между жизнью и смертью, как цветок в проруби, моей душе или что там у нас есть, изрядно надоело, и она выбрала третий вариант.
– Эй, ты что, на самом деле решила спать?
– А что? Я тебе мешаю? – пробормотала я, отказываясь расставаться с мечтой о здоровом продолжительном сне.
– Я не для этого тебя призвал! – возмутился он.
Заинтриговал, не скрою. Надо же, как интересно – я даже в мир иной не смогла отправиться, как все. Чудненько! Но один глаз открыть не жалко – человек, оказывается, старался.
– А для чего?
– Мне нужен помощник в походе на дракона, – серо-голубые глаза мужчины на мгновение потемнели.
Пытаться заснуть, одновременно сдерживая истерическое хихиканье, становилось все труднее. Кто ж знал, что мир, хоть и окажется иным в прямом смысле слова, но и здесь мне поспать не дадут!
– Сходить на дракона, конечно, можно, – давясь смехом, согласилась я. – Но, видишь ли, важно сделать это так, чтобы дракон не понял, кто на него сходил…
– Что-о-о?! – моему странному собеседнику понадобилось несколько минут, чтобы переварить сказанное и понять, что над ним издеваются.
На лице мужчины отразилась такая гамма противоречивых чувств, что я немного устыдилась. Кажется, он рассчитывал загнать в это тело кого-нибудь посерьезнее.
– Извини, – примирительно проговорила я, пытаясь сесть, но тело было явно не мое, да и пролежало на алтаре неизвестно сколько. – Ты сейчас серьезно? Посмотри на меня, я дракона смогу убить, только встав ему поперек горла!..
Он послушно посмотрел. Я, кстати, тоже. Ничего так тело, приличное. Средней комплекции, грудь небольшая, живот плоский (ура!), ноги… как ноги, в общем. Черная шелковая хламида, которую я обнаружила на себе вместо больничной пижамы, больше подчеркивала, чем скрывала. Интересно, что там у меня с лицом?
Я покосилась на мужчину. Рассматривает меня с равнодушным видом. Может, я страшная? Было бы обидно переселиться из пусть не глянцевой красотки, но вполне симпатичной женщины в какое-нибудь страшилище. Это в моем мире бог создал женщину и сказал: "Ладно, накрасится!" а здесь-то, наверное, и косметики не придумали, не говоря уж о более серьезных процедурах!
