– Долго будешь выпендриваться? Ты же все еще меня любишь, это видно.
– Идиот! – выплюнула ему в лицо. Мои щеки жутко пылали, а тело горело, словно я стояла на улице в знойный день.
Кончик его губы приподнялся в легкой усмешке. Будто он лучше меня. Будто я – ничто, и лишь трачу сейчас его драгоценное время своими истериками. Ну что ж, я еще покажу, кто здесь грязь под ногами. Обязательно. Когда-нибудь.
– Я твой незакрытый гельштат, что ли? Зачем ты приехал? Между нами все кончено.
Закрыться. Спрятаться. Уйти. Сбежать от него.
– Хм, ну что-то типа того. Вдруг понял, что недостаточно попортил тебе жизнь, – взгляд Данила недовольно блеснул.
– Ты сам себе все испортил! – все те ужасные слухи пускала точно не я. Я вообще ни с чем не была виновата, но… разве у меня было время оправдаться? Да и пофиг, он не стоит ни одного моего слова.
Рывок. И спина больно бьется об стену, а на шее ощущаются его цепкие пальцы. Стало немного тяжелее дышать, как если бы в горле застрял ком, и я не могла его проглотить. Сознание стало не таким четким, и перед глазами виднелось только его лицо. Суровое, с жестким, цепким взглядом, прожигающим насквозь. Он смотрел не в глаза, прямо в душу, выворачивая меня наизнанку и показывая, что я не такая уж и нетакая.
– Ты. Моя, – тяжело выдохнул, припечатывая этими словами. – Мне насрать, что ты там думаешь и как далеко пытаешься сбежать. Это…
Свободная рука коснулась живота и медленно поползла вверх, вызывая рой горячих мурашек, проникающих в глубину меня, и схватила за грудь через ткань футболки. Я попыталась оторвать его ладонь от себя, но он лишь сильнее сжимал горло, перед глазами начало немного плыть. Я просто закрыла их. Так легче. Так проще. Мои руки безвольно повисли вдоль тела, и Данил сразу же ослабил хватку.
– Это тоже мое, – горячий шепот возле уха заставил меня задрожать.
– Ты сам меня выкинул… – еле смогла прошептать. Хотелось добавить «как щенка на мороз».
– Значит, ошибся.
Пальцы принялись властно сминать мою грудь, но, кроме боли, унижения и обиды, вперед стали проступать другие ощущения. Те, что я давно затолкала вглубь себя и надеялась, что они там и умрут. Чего я надеялась больше не почувствовать, потому что я давно разбита. Черт возьми. Нет. Я просто теряюсь в этом…
Я не могу его хотеть. После всего, что…
Еще одно движение его руки, и я непроизвольно издала тихий стон. Еле слышный, поскольку я сама стыдилась его. Но ОН все слышал, и его все устраивало. Твердые горошинки сосков было видно даже сквозь тонкий, кружевной лифчик. Данил хмыкнул, и ладонь с груди исчезла, как и рука с горла.
Неуверенно приоткрыла глаза и сделала жадный вдох, который тут же и застрял внутри, потому что чьи-то губы…
Его губы закрыли мне рот.
Я сидела на паре, практически не замечая остальной мир за пределами моего смартфона. Мои две подруги сидели справа от меня. Пара, на которой я, как обычно, успеваю листать ленту и записывать тему. Ибо или Катя, или Олеся временами просят списать лекцию.
За окном весеннее солнышко, пора, когда всех пробивает на романтику. Иначе как я еще объясню, что из нашей святой женской троицы мои подруги уже нашли себе парней. Олеся вообще замужем теперь.
Я здесь что-то типа белой вороны. Не жалуюсь, но внутри временами что-то гложет. Когда все вокруг тебя по парочкам, хихикают и улыбаются, ты ощущаешь нечто странное. Одиночество, что ли.
Я не верю в любовь. Они все рано или поздно могут разойтись, так зачем начинать. У нас статистика по разводам знаете какая? Ну вот.
Меньше всего на свете я хочу оказаться в их рядах. Мне и одной хорошо. Спокойствие, стабильность, никто не напрягает и не делает мозг. Я занимаюсь, чем хочу и не отчитываюсь. А еще никто не тратит мое время. Красота.
