Ника
Среда, сентябрь, ранняя осень. Пары наконец-то закончились, и я забегаю в соседнюю с институтом кофейню.
– Ксюш, не уверена, что это хорошая идея, – тараторю в трубку, усаживаясь за столик и ставя пластиковый стаканчик с матчей со льдом на гладкую поверхность. – В отличие от тебя, я ещё не закончила учёбу, и у меня начались занятия.
– И когда ты успела стать такой пай-девочкой, Жуковская? – смеётся двоюродная сестра. – Я слишком хорошо знаю тебя, чтобы поверить в эту чушь. Я замуж выхожу раз в жизни, и хочу видеть свою любимую сестру рядом во время подготовки, а не только на церемонии.
– Кто вообще выходит замуж в сентябре?
Я закатываю глаза, мысленно радуясь, что Оксана не видит этого. Хорошо хоть смогла удержаться, и не высказаться на тему, что вообще не понимаю, зачем Ксюшке выходить замуж так рано, ведь ей всего двадцать два, как и мне. А о том, насколько мне не нравится её жених Егор, лучше было не говорить никогда. Мы выросли вместе, ходили с ней в один детский сад, потом в одну школу и учились в одном классе. Наши мамы всегда были дружны, а мы с Анисимовой стали друг для друга не просто родственницами, а лучшими подругами.
Только через год после окончания школы, пришлось ненадолго расстаться – Оксана осталась в Санкт-Петербурге и поступила там сразу после одиннадцатого класса. Я же из-за травмы полученной в аварии поступила на год позже, в Москве. Поэтому сестра уже закончила учёбу, начала работать и даже собралась замуж. А я доучиваюсь последний год.
– Потому что осень моё любимое время года, тебе ли не знать, – возражает девушка. – Говоришь, как твоя мать. Тётя Лена уже второй месяц сетует моей маме о том, что: «Лучше бы лета дождались».
– Хоть в чём-то я с мамой согласна.
– Ник, если серьёзно, – понижая голос и переходя на шёпот, говорит сестра. – Я не вижу уважительных причин, чтобы тебе не приехать раньше. Кроме той, о которой нельзя говорить.
– Ты же знаешь, что мама…
– Оксаночка, ты с Никой разговариваешь? – слышится голос моей мамы в трубке.
Сейчас, Елена Петровна Жуковская является последним человеком на земле, с которым мне хочется разговаривать. Но, моя мать не станет спрашивать разрешения, поэтому я совсем не удивляюсь, когда она наглым образом прерывает наш с Ксюшей разговор, выхватывая у сестры телефон.
– Дочурка, – миндальничает мама. – Мы все ждём тебя. И не только тебя. Поэтому даже не думай отказываться и прилетай домой как можно раньше.
– Мамуль, что ты вообще делаешь рядом с сестрой?
– Помогаю Оксане и тёте Тоне выбрать свадебный торт, – довольно отвечает женщина. – Не переводи тему, детка. Мы с папой хотим наконец-таки увидеть твоего жениха, которого ты от нас прячешь. Или вы расстались?
«Давай, Жуковская, скажи уже что вы расстались. Соберись и признайся в этом, тряпка. Иначе потом будет поздно», – мысленно умоляю саму себя.
Я правда устала притворяться. Ненавижу врать маме. Когда я ещё жила дома, ничего от неё не скрывала, доверяла все свои секреты, но теперь между нами огромная пропасть из моей лжи. И из-за этого я чувствую себя отвратительно.
Сейчас мама пребывает в полной уверенности, что скоро будет и моя свадьба, а потом и внуки не за горами. От парня, который и женихом был только с моих слов, для отвода глаз. От парня, с которым мы расстались ещё год назад и «остались друзьями», если это вообще можно было так назвать, ведь наше общение не выходит за рамки кивков друг другу в знак приветствия. На самом деле мы просто вращаемся в одной компании, поэтому приходится иногда видеться.
Изначально я честно призналась маме, что мы расстались. И она сразу же жутко расстроилась, чуть ли не неделю говорила всем, что находится в депрессии, а после начала сводить меня со всеми сыновьями своих знакомых. А я терпеть не могла, когда лезли в мою личную жизнь. Тогда я и решила соврать, что мы помирились. И лгу до сих пор, просто чтобы родители оставили меня в покое. Но, теперь не знаю, как мне выкрутиться из этой ситуации. Не понимаю, как набраться смелости и рассказать родителям, что давно рассталась с тем, с кем по моим же словам у нас были большие планы на будущее. Мне так не хочется их разочаровывать. Особенно маму, которая принимает всё мои даже самые маленькие беды слишком близко к сердцу.
