С улицы дом казался небоскрёбом, но в подъезде не оказалось лестницы, ведущей на верхние этажи. Вместо неё – одна-единственная дверь с выщербленными уголками. Олег отдышался, поджимая кулаки в подреберья. После гонки с препятствиями, непривычной для аспиранта, казалось, отказали: печень и селезёнка вместе взятые. Органы, дающие «второе дыхание», разрывались от натуги.
– Вроде бы, ушёл! – шумно выдохнул Олег, не до конца поверив собственной прыти.
Ещё бы! За ним гналась компания поддатых братков с недвусмысленными намерениями.
– Валить его! Нечего базарить! – крикнул один из бандитов.
Олег пытался сказать, что он не Гриня, а Олег Банин, никакой не браток, но аспирант кафедры фармакологии. Не вняли ни единому слову. Получив под дых, Олег согнулся и заметил нож в руке бандита. Ноги сами собой двинули тело со спринтерской скоростью.
Преследователи наступали на пятки, пот застил глаза. Молодой аспирант видел только носки собственных туфель и разбитый асфальт тротуара. Под топот догоняющих Олег свернул в сторону, поднял голову и увидел раскрытые металлические двери подъезда многоэтажки.
Олег заскочил внутрь. Похоже, один из братков дотянулся до него, успел ударить по голове до того, как дверь запахнулась. Щёлкнул замок, отгородив беглеца от окружающего мира. Ни криков, ни возни во дворе Олег не слышал. Первой мыслью было: «Немедленно позвонить в полицию!»
За обшарпанной, словно объеденной дверью, кто-то долго и нудно возился. То ли подбирал ключи, то ли соображал: в какую из замочных скважин их вставить. Тусклая лампочка в подъезде мигнула и погасла. Лёгкие с шумом выпустили воздух, сократившись до мёртвого объёма – когда ни вдохнуть, ни выдохнуть невозможно.
– Да открывайте же! – прохрипел Олег, падая на колени перед дверью. Голова потяжелела, Олег ударился лбом об отворяющуюся дверь.
Глава 2. «Человек за бортом!»
Хлопнула дверь, нарушив покой в палате с работающим аппаратом искусственной вентиляции лёгких. Врач анестезиолог оторвала взгляд от монитора жизнеобеспечения больного. У порога стояла запыхавшаяся санитарка приёмного покоя, с распущенными до плеч волосами, в распахнутом халате, из-под рукавов которого выступали обшлага вязаного свитера. Мягкие тапочки с посеревшим от пыли помпончиком увенчивали охламонскую форму.
– Соня! Ты ошиблась дверью? – спросила женщина в белоснежном костюме с короткими рукавами и бейджиком: «Заведующая отделением реанимации, к. м. н. Штукина Елизавета Оттовна».
– Там, Главный просит вас к телефону! – молодая девушка вытянула руку с мобильником. – Ваш телефон молчит.
– Софа! Немедленно закрой дверь с той стороны!!! – рявкнула заведующая и скомандовала, обращаясь к своей помощнице: – Переключай на режим ПДД!
Глаза анестезистки расширились: пациент десять минут в состоянии клинической смерти, а доктор приказывает подключить режим вентиляции лёгких под дополнительным давлением, как обычному послеоперационному больному!
Елизавета Оттовна глянула на подчинённую. Щека медицинской сестры загорелась под взглядом заведующей. Что ж, начальству виднее. Анестезистка щёлкнула тумблером на аппарате.
Врач вышла из палаты реанимации.
Сотрудница приёмного покоя вжалась в уголок узкого коридорчика, зацепила чей-то халат на плечиках, опрокинула на себя.
– Софа! – сказала Штукина. – Что случилось: пожар, наводнение, воздушная тревога?!
Первичный запал энергии, закаченный главным врачом, сдулся. Коленки санитарки подкосились.
– Слово в слово! Чего хочет Главный?!
– Он сказал, что вам везут важного пациента, и надо подготовить аппаратуру.
