– Леди Айвери! – горничная мышкой проскользнула в мою комнату и присела в торопливом книксене. – Приехал, леди Айвери!
Я кивнула девушке в знак того, что её слова услышаны, и отпустила привычным жестом. Внутри всё сжималось от еле скрываемого страха. Это мой долг перед родителями. Я должна. Судорожно обхватила плечи руками, пытаясь прийти в себя. Можно позволить себе секундную слабость, пока никто не видит.
Мой дед – лорд Гейд – вложил много сил, чтобы я стала прежней после гибели родителей, но память так и не вернулась ко мне. Данное лордом и леди Айвери обещание моей руки наследнику рода Торану должно быть сдержано.
Подавила тяжёлый вздох.
Моя память начинает отсчёт от того дня, когда я, очнувшись, увидела над собой обеспокоенное лицо лорда Гейда. Прошло уже два года, но страшное чувство, которое не пожелаешь и врагу, преследует меня до сих пор. Внутри звенящая пустота, и всё, что остаётся, – это хвататься за осколки слов, возникающих в памяти, озвучивать их хриплым, сипящим голосом:
– Где я? Кто я?
А пожилой незнакомец морщится от душевной боли и тайком утирает слёзы.
– Ты дома, милая, всё хорошо.
И начинается долгий путь к возрождению. Маги, зелья, уроки. Знания, которые были получены однажды, никуда не исчезают даже в забвении, их просто нужно восстановить.
Вдох. Выдох.
Два долгих года – изо дня в день, без выходных, с перерывами только на сон и еду – я заново училась ходить, сидеть, разговаривать. Этикет, история, танцы, музицирование, защита, управление стихией. Всего и не перечесть!
Я – Ина Айвери, наследница рода. Мой долг – исполнить обещание родителей и создать союз с родом Торану. Но видят боги, я до истерики боюсь встречи с ним!
Моя стихия – вода. Стихия рода передаётся от отца первенцу, а у остальных детей может быть склонность к любой из четырёх. Мой отец, Сайрел Айвери, был водником. Достигнув зрелости, воду подчинила и я.
Мой дар – Целительница душ. Вот только после катастрофы стихия стала неуправляемой и возникает спонтанно, а свой дар я сама запечатала. Как объяснил Целитель Ваир, тот ужас, с которым столкнулась моя психика, я просто не выдержала – и закрылась. Это нормально. Целители душ могут вылечить любого отчаявшегося, но, сталкиваясь с потрясением в собственной жизни, теряют дар. Мы не можем выдержать своей боли, её слишком много в других. Целитель должен быть пуст, чтобы принять чужую боль и очистить человека от неё. Возможно, поэтому нас так мало и нас оберегают от всякого переживания.
Меня вот не уберегли.
С едва слышным вздохом я отвернулась от окна и направилась к выходу из комнаты: гость уже должен был спешиться и войти в дом.
Пудровый шёлк платья струится по ногам и скользит в шлейфе позади меня, охлаждая лихорадочно горящую кожу. Мина знает, какой наряд лучше надеть в такие моменты.
Дед считает, что мой дар ещё можно спасти. Моё забвение и самозапечатывание не что иное, как защитная реакция на потрясение. Гибель родителей – шок для юного мага, особенно с даром Целителя. Разум счёл за лучшее закрыть эти события и не вспоминать о них.
Я – леди Айвери. Мне 19 лет. И я иду на встречу с женихом, чтобы подтвердить данное родителями его роду обещание и принести брачные клятвы.
Пальцы скользят по древесным перекатам витых перил, вселяя чувство призрачной опоры. Спускаюсь по лестнице в холл, отвечаю кивком на поклон дворецкого Ревана и подхожу к кабинету деда. Всё, что требуется сейчас, – принять вид, достойный леди.
Айрек Торану. Мой страх перед ним – не мандраж невесты перед свадьбой, а вполне осознанное чувство. Дед рассказывал, что род Торану хотел забрать меня сразу после трагедии, но он не позволил. Айрек приезжал в поместье каждые два месяца, чтобы справиться о моём здоровье и предъявить на меня свои права. Каждые два месяца, стремясь добиться моего расположения, он проникал в мои покои, пытался скомпрометировать независимо от моего состояния, угрожал смертью за неподчинение. Дед ожидал подобного – и ни разу лорд Торану не смог добиться желаемого. Но мой ужас перед ним не исчезал, а лишь разрастался в душе перед каждым его приездом. Зачем? Зачем родители дали это обещание?
