Зима, как и обещали приметы, выдалась суровой. Незадолго до Йоля началась сильная метель, и всего за одну ночь весь Каэрлеон засыпало обильным снегом, какого в столице Объединённых Королевств не видывали уже много лет. Одно дело – когда едва заметные глазу снежинки кружатся в морозном воздухе и тают, едва долетев до земли, и совсем другое – когда даже по самым оживлённым улицам приходится шагать по колено в сугробах. На телегах и в каретах передвигаться стало и вовсе невозможно – только пешком.
Город обезлюдел. Мороз рисовал на окнах причудливые узоры, похожие на серебряные фейские леса, подсвеченные снаружи неровным светом уличных фонарей. Впору было порадоваться, что в кварталах, приближенных к королевскому дворцу, было светло даже ночью, а стража худо-бедно, но пыталась расчистить улицы. Впрочем, в этой неравной борьбе снегопад пока побеждал.
Когда воды реки Аск сковало льдом, Элмерик забеспокоился: уж не чьё ли это злое чародейство накрыло несчастный город? Но мастер Каллахан, выслушав его, лишь пожал плечами:
– Это просто зима. Раз в сотню лет даже на юге выпадает снег…
Бард сразу успокоился. У них в Холмогорье зимы были не в пример суровее, чем в Каэрлеоне – особенно в горах, – но чаще всего малоснежные. Прежде он никогда не видел таких огромных сугробов – вот и заволновался.
Жаль, что йольская ярмарка так и не открылась: телеги с товарами увязли в снегу ещё на подъезде к столице, а площадь замело так, что деревянный помост и торговые ряды скрылись под пушистой белой шапкой. Ходили слухи, что ярмарка всё равно состоится: нужно лишь дождаться, пока всё растает. Но в ближайшие дни леденцов и имбирных пряников можно было не ждать…
Элмерик очень расстроился: он всем сердцем жаждал обычной предпраздничной суеты и даже заранее отложил денег на лакомства для себя и друзей. Но, похоже, его печаль разделяла одна лишь Розмари, охочая до пиров и танцев ничуть не меньше, чем бард. Тому же Джерри на йольские гуляния было наплевать, или же он умело делал вид. Ведь поначалу Элмерик обманулся, считая, что Джеримэйну и Каэрлеон пришёлся не по душе, пока не обнаружил того сидевшим на крыше дома (ещё до начала снегопадов) и в немом восхищении взиравшим на лазурную черепицу дворцовых башен и алые флаги с гербовыми королевскими коронами, реявшие на фоне пасмурного неба. Так что уехать обратно в Чернолесье, чтобы зимовать там с мастером Патриком, Джерри больше не собирался.
Что творилось с праздничным настроением Келликейт, Элмерик понятия не имел. Та ещё до начала метели отбыла во дворец по настоятельному приглашению Его Величества (скорее всего, тому приспичило отыграться в фидхелл) и теперь не могла вернуться обратно. Орсон же вообще жил во дворце с самого их приезда в столицу, как и положено рыцарю короля, и бард, к своему стыду, давненько не интересовался, как у приятеля дела.
Там же во дворце (вернее, в обширной дворцовой библиотеке) остался и мастер Флориан со своим ручным вороном и книгой, в которой был заперт призрак его сестры – чародейки Эллифлор. Его доставили туда на попечение лучших королевских лекарей после Зимней Битвы. Угроза жизни миновала, но Флориан был ещё слаб и лекари запретили ему покидать дворец.
Прочих же старших Соколов, казалось, вообще не заботила непогода. Как, впрочем, и отсутствие праздничного настроения. Мартина и Шона бард видел только за столом во время обедов и ужинов. С Каллаханом же встречался ещё и во время уроков, но командир никогда не отличался словоохотливостью и говорить на посторонние темы, не относящиеся к учёбе, не желал. Мастер Дэррек опять был в отъезде (или, лучше сказать, «в отлёте»).
Элмерику было одиноко. Особняк, пожалованный Каллахану предками нынешнего короля, оказался воистину огромным: можно было часами бродить по коридорам и лестницам, но так никого и не встретить (в первые дни Элмерик постоянно опаздывал к обеду, потому что никак не мог отыскать гостиную).
