Нет, дождь не лил – светило солнце,
Свет радость нёс своим теплом,
И потому всё – ещё горше,
И кажется кошмарным сном.
Врач был добр и учтив,
И голос вкрадчивый его,
Когда он заговорил,
Перечеркнул Сергею всё.
– Сказать по правде – это странно,
То, что с тобой произошло.
Ответ мы ищем неустанно,
Но в результате – ничего.
Мне очень жаль, но мы бессильны,
Мы ведь не боги – люди только…
Казалось сердце вдруг застыло,
И вымолвил Сергей: И сколько?
– Неделя, две – коль повезёт.
Ты словно свечка прогоришь…
Кто думать мог, что так уйдёт?
И что сказать? И ты молчишь.
И он встаёт. – Спасибо, – говорит,
И за собой дверь закрывает.
Больничный коридор шумит,
Но этого Сергей не замечает.
Больницы корпус покидает,
Взгляд свой бросает на часы,
О своих планах забывает –
Отныне планы позади.
Сергей сел на скамейку –
Ему вдруг стало дурно.
Рецепты, справки, документы,
Не думая, швырнул он в урну.
Всю изменили его жизнь,
Сказать точнее зачеркнули.
В округе сотни же машин
Неслись туда-сюда, и люди
Все просто мимо проходили,
Стремясь решить свои дела.
Рутина непоколебима,
И солнце светит как всегда.
Нет, он не мог поверить,
Не мог он осознать,
Не мог понять, что делать,
И как существовать.
Всего лишь две недели,
И мир исчезнет, он уйдёт.
Каких-то две недели,
И попросту Сергей умрёт.
И ноги сами понесли,
Дорога в никуда вела.
Как же могло произойти
Такое? В чём его вина?
Он шёл по улице бездумно,
Куда идёт, не сознавая.
Но это вовсе и не нужно –
Шептало время, утекая.
И вот Сергей пришел в себя,
Остановился, замер,
От дум ушёл, поднял глаза,
Куда попал представил.
Трамвайные пути лежали шрамом
На этой улице. Заборы
Косые да дышащие на ладан,
Окружали дом за домом.
Пытаясь выбраться отсюда,
Сергей пустился по дворам
Каким-то грязным и безлюдным.
«Куда я, чёрт возьми, попал?»
Мощённая разбитая дорожка
Его к какой-то арке привела,
И навстречу осторожно
Кто-то вышел, не спеша.
Высокий человек в плаще,
Чернее тёмной ночи цвета,
Шёл медленно, шатался как во сне.
Его как будто телепало ветром.
Словно зола черны на голове
Его густые пряди,
И кожа белая больная на лице
Ещё белее будто от наряда.
Вдруг незнакомец оступился
И точно на земь бы упал,
Но Сергей поторопился
Его нá руки впоймал.
– Эй! Чёрт возьми! Что с вами? –
Сергей в беспокойстве воскликнул.
И тут незнакомец странный
Его по имени окликнул.
Что-то тихо прошептал
Но слов, увы, не разобрать.
– Эй, кто-нибудь! – Сергей позвал
Но смысла не было кричать.
Сергею помощь не сыскать –
Двор тишиною оглушал.
Он снова опустил свой взгляд
А там… чудовищный оскал!
На пол лица акульи зубы
И рот улыбкою застыл –
Кровавой полосою губы.
Сергей от ужаса вскочил.
А! Это маска! Твою мать!
Сергей испуган, еле дышит.
Её, не медля, надо снять,
Иначе слóва не услышать.
Он прикоснулся к ней, но столь
Пронзительным был её холод!
Он яркой вспышкой вызвал боль,
И Антарктидой стал весь город.
А незнакомец, лёжа на земле,
Старался что-то рассказать.
Он словно бормотал во сне,
Но смыслу шепота не внять.
Сергей сел рядом и сказал
– Сейчас… я скоро… да… я быстро.
И тут сквозь шепот услыхал:
– Не бойся… не надо… Магистры…
«Магистры? Что за чепуха?
Бедняга этот, верно бредит».
И маску он сорвал с лица,
И глазам своим не верит
Ведь под личиной пустота! –
Весь незнакомец испарился!
Коль маску не сжимала бы рука
Сергей с рассудком бы простился…
