Маша рисует цветы, а вокруг три десятка точек.
– Что это? Мухи?
– Нет, запах от цветов.
Корней Чуковский ( от двух до пяти)
В небольшом городе, на юге России жил да был мальчик. Звали его Ростик. Вернее, полное его имя было Ростислав Денисовичу, но когда тебе так мало лет, маловероятно, что кто то станет называть тебя по имени отчеству. Поэтому, Ростика все называли просто Ростиком. Папа и мама Ростика целыми днями работали, и только бабушка приглядывала за ним. Ростик болел и не мог ходить в школу, как другие дети, потому что ноги у него почти не ходили. Поэтому учился он дома, дистанционно, и иногда бабушка сажала его в кресло и выводила гулять. Ростик был не очень крупный для своего возраста, но бабушке все равно было не легко спускать и поднимать его кресло. Ростик как мог ей помогал, медленно, с огромным трудом, опираясь на перила, он кое- как спускался и потом поднимался на втрой этаж. Дом, в котором они жили- был обычной пятиэтажной, без лифта. Вокруг дома росли зелёные летом деревья, большущие кусты сирени, веселая трава с желтыми цветочками. Возле подъезда стояли лавочки, на которых целыми днями сидели подруги Марии Ивановны- бабушки Ростика. Над лавочками этими рос виноград, который словно шатёр закрывал подруг от солнца и даже дождя. Виноград оплетал стальные прутья и столбы, сплошной зелёной листвой, в которой застревали и капли дождя и лучи солнца. Ещё, на этой скамейке всегда сидели коты- рыжий и бездомный Васька, и наглый, жирный сиамский кот Бузулук. Почему его звали так, не знал никто, кроме хозяина- Василия Васильевича, старого, пожелтевшего от сигарет мужика, с прокуренными усами. В молодости служил он в десантниках, принимал участие в разных секретных заданиях, имел ранения, боевые награды, пенсию и контузию. Жена его бросила давно, взрослые дети – сын и дочь, жили в другом городе и навещали его редко. По вечерам Василий Васильевич любил пошуметь- он доставал из пыльного шкафа свой баян и пел. Пел он не очень, играл на баяне – ещё хуже. Но спорить с ним было бесполезно. Сухой, одетый в тельняшку, высоченный Василь Васильевич демократию не любил, в дискуссии не вступал и пел что хотел и сколько хотел, правда- только в будние дни. В выходные по договорённостями с бабушками со скамейки, он был тих и незаметен. Бузулук же, обласканный Василием Васильевичем, разжиревший от тушенки и молока, вид имел свирепый, а характер скверный. Всех в округе гонял он, даже собак. Всех, кроме рыжего кота Васьки. Причин было две, во первых Васька был тезка хозяина, во- вторых, Васька сам мог кому угодно навалять, так, что мама не горюй. В силу этих причин Бузулук всегда лежал на скамейке с права, а скамейку с лева занимал Васька.
Обычно, Мария Ивановна, покатав Ростика в инвалидном кресле по двору от угла дома до угла, несколько раз, усаживалась на скамейку и вступала в длительные и увлекательные диалоги с бабушками. Бабушки знали все. Текущий курс доллара, цены на нефть, международную внешнеполитическую повестку, причины инфляции и экономический прогноз на среднесрочную перспективу, некоторые подробности из личной жизни высокопоставленных лиц, гонорары российских артистов, новости шоу- бизнеса. Особенно глубокими знаниями они обладали о жильцах дома и двух соседних домов, об их так сказать морально- нравственном облике, плюс, имели четкие и проверенные сведения о тех событиях, которые происходили вокруг. Ростика они любили, жалели и частенько угощали конфетами. Как правило их веселая, и не всегда безобидная болтовня, заканчивалась тем, что из окна первого этажа высовывался Василий Васильевич, в тельняшке и с баяном. Немного мутным взглядом обводил он подружек, и сказав со вздохом – эх вы куры старые- растягивал гармонь и затягивал свою любимую- по диким степям Забайкалья
