– Очередной взрыв прогремел в Багдаде, – с умным лицом вещала с экрана хорошенькая ведущая. – В результате теракта погибло…
Я опять щелкнул «лентяйкой». Почему когда плохо, обязательно передают «хорошие» новости? Поставьте хоть Задорнова. Репортаж про очередную неудачу в борьбе за не менее очередной урожай тоже подойдет. Под него так сладко дремать. Так, а что здесь?
– Возьми меня замуж, возьми…
«Лентяйка» прервала мучительные просьбы поп-дивы. Раньше нужно было думать, а не сейчас. А то сначала по стране мотаешься, здоровье свое гробишь на концертах, и только потом замуж хочешь. Всего почти достигла, а про счастье только сейчас вспомнила.
– Не надоело?
Надоело. Совсем надоело. Ты надоела в особенности. Уже три дня в моей башне находишься. Советы умные даешь. Жизни учишь. Оно мне надо?
Я лениво приподнял голову с кровати. Хмурое осеннее утро. Свет едва пробивается сквозь мутные разводы на стекле. Я встал и подошел к окну. Настроение и, что важнее, самочувствие полностью соответствовали очевидной окружающей действительности. Серые комья ноздреватого снега, большая лужа перед входом в подъезд. Интересно, от вчерашнего банкета что-то осталось? Я подошел к галерее бутылок около кровати. Так, водка – пустая. Баллон пива – пустой. Банка пива – что-то есть. Несколько глотков теплого, выдохшегося напитка не убрали мерзкого привкуса во рту и не подняли настроения.
– Ни уму, ни сердцу, правда, алкаш?
Ну вот, опять посторонние мысли в голове бродят.
– Радуйся, что есть пока, где бродить.
И чего она привязалась?
– Надо вот – и привязалась.
Здравствуй, шиза. Вот последствия неумеренного потребления спиртного. Допился. Пока еще мысленно сам с собой разговариваю. Потом вслух с собой ругаться начну, дальше – больше. Интересно, когда соседи «скорую» вызовут? Когда я на них начну бросаться или до того как? А потом – здравствуй, желтый дом, и если ты не буйный, прием посетителей по выходным.
– И пива в дурке не наливают, да и с сигаретами напряженка.
Так, а может, это уже горячка белая началась, – и где тогда зеленые чертики? Нету. Ау, беленькая, я так не играю: если горячка, то подать сюда чертей для комплекта ощущений. Ладно, я не привередливый – нет в запасниках чертиков, согласен на человечков, но чтоб зеленых, других я принципиально не терплю.
– И не горячка я совсем, тем более белая. Ты до такой степени еще не допился. Но ничего, уж это поправимо, пара-тройка дней – и привет, нас будет уже трое. Я, ты и беленькая.
Ну, вот и буду тебя «Я» называть. Кстати, пора в магазин – нужно здоровье подправить.
– Слушай, у тебя крыша точно не поехала – самого себя «Я» называть? А насчет магазина мысля здравая.
Нет, тот ботаник, что придумает какие-то таблетки для контроля собственных мыслей, озолотится. Глотнул – и ни о чем постороннем не думаешь, в принципе никакая левая мысля в голову не придет.
– Не дождешься.
Называется, не думай минуту о белой обезьяне.
– Сам ты обезьяна: в магазин иди, сигареты тоже закончились.
Будешь доставать, никуда не пойду – из вредности.
– Пойдешь, еще как пойдешь, но мешать не буду, затыкаюсь.
А ведь «Я» прав: пойду, куда я денусь?
Выйдя из подъезда, поеживаюсь. Да, на улице не май месяц – хорошо, что до точки назначения недалеко. Захожу в магазин и беру стандартный комплект первого обслуживания забулдыги. Бутылка «Ржаной», пиво «Охота» – как же без нее, – кусок колбасы, хлеб и сигареты. Джентльменский набор, мать его. Оплачивая в кассе, замечаю сочувствующий взгляд девчонки-продавца. Пока еще сочувствующий. А скоро наверняка будет презрительный.
Я посмотрел на свое отражение в зеркале. Да, видок еще тот. Недельная щетина, покрасневшие глаза, наверняка запашок от меня еще присутствует неслабый. Картина Репина – спился. Ну еще бы, который день, а точнее, три с половиной месяца каждый раз брать почти одно и то же. И почему девчонка так смотрит, тоже понимаю.
