Я хорошо помню то мгновение, когда впервые увидела его. Демиду было двадцать, мне – восемь. Уже тогда этот парень обладал мужественной красотой и серьёзным, задумчивым взглядом, какой бывает только у взрослых, и то не у каждого.
Больше всего меня поразили его голубые, колючие, как льдинки, глаза, смотрящие на меня, как на мелкую козявку или недоразумение. Он всегда на меня так смотрел, даже когда я выросла и перестала быть маленькой девочкой, и это меня бесило.
– Лёля, входи, не бойся! – приободрил меня отчим, легонько толкая в спину, чтобы я поскорее оказалась в холле его роскошного особняка, больше похожего на сказочный дворец.
Позади меня топтались слуги с чемоданами моей матери, а я загораживала собой проход, засмотревшись на красивого юношу.
– Дядя Юра, а кто это? – обратилась я к отчиму, показывая рукой на паренька, стоявшего рядом с другими людьми, работающими в этом доме, которые вышли нас встретить, чтобы познакомиться.
– Зови меня папой, Лёлечка, – с упрёком сказал отчим. – Мы же договаривались. Пойдём, милая, я вас познакомлю. – Мужчина взял меня за руку и подвёл к прислуге. – Это Демид, – потрепал он по плечу мальчишку. – Он тоже здесь живёт. А это его мама Аврора, – указал он на темноволосую женщину в форменном платье. Я с восхищением уставилась на неё, потому что стройная и улыбчивая Аврора показалась мне невероятно красивой, как и её имя. Дядя Юра представил мне остальных своих сотрудников, но я никого больше не запомнила, потому что смотрела только лишь на Демида. – Пойдём, Лёля, найдём маму, и она покажет твою комнату. Там такие чудесные пони, что с ума сойти можно!
Я совершенно не хотела уходить, потому что желала поговорить с Демидом и познакомиться с ним ближе, но отчим, тянущий меня за руку, был непреклонен.
И Демид так посмотрел на меня…
Будто я совсем ему не нравлюсь, будто мы с ним злейшие враги. А ведь я была сегодня такой красивой, какой никогда не была прежде. Мама купила мне потрясающее белое платье пышное, как у принцессы или невесты. Мои белокурые длинные волосы завили в красивые локоны, а губы мама разрешила мне подкрасить бесцветным блеском.
Мне стало так обидно. Я ничего плохого не сделала этому Демиду. Да я вижу его впервые в жизни! Чем же я вызвала такую откровенную неприязнь?
– Я уже слишком взрослая для пони, – покачала головой я, послушно идя за дядей Юрой.
– Не спеши взрослеть, малышка! Быть взрослым очень скучно.
Дядя Юра знал, о чём говорит, ведь ему было уже пятьдесят. Он был старше моей мамы на двадцать лет, но так влюбился в неё, что его не смутила разница в возрасте и маленькая дочка на руках. Сегодня они поженились, поэтому я теперь здесь.
Пока мы шли через огромный дом, я с интересом таращилась на мраморный пол, невероятные картины на стенах и бесчисленные светильники под потолком, а сама думала об этом злобном мальчике.
Я бы многое отдала, чтобы он посмотрел на меня по-другому, ласково и дружелюбно, и обязательно улыбнулся мне. Тогда я ещё не могла осознать того, что в моё сердце вошла жгучая, сумасшедшая, единственная, настоящая любовь.
Ветер швырнул мне в лицо ледяные капли дождя, и мне пришлось снять солнцезащитные очки. Солнца сегодня не предвиделось, мне просто нужно было спрятать измученные бессонницей и слезами глаза, но из-за непогоды я задолбалась протирать стёкла очков. Закутавшись сильнее в чёрный плащ, я сунула бесполезный аксессуар в карман и уставилась на рыжую девицу, которая неестественно громко рыдала над телом моего покойного мужа.
– Антоша, миленький! Не покидай меня! – вопила рыжая на всё кладбище, но ветер уносил её слова в сторону.
Я силилась вспомнить кто это, но у меня ничего не выходило. У девушки слишком яркая внешность. Я бы непременно запомнила её. Скорее всего, это какая-то очередная любовница моего покойного мужа, оставшаяся теперь без его финансовой поддержки, вот она и убивается, едва не заскочив верхом на его хладное тело.
