По улице проехала машина. Узкий луч фары слабо отразился от кирпичной стены, скользнул, словно ощупывая, по черному углу двери и исчез.
Сэм Кортвейн остался неподвижно сидеть на корточках за укрытием, пока шум мотора не затих в ночи. Сердце колотилось немного быстрее, чем в тот момент, когда он поднялся из-за барьера позади мусоросборника и, сгорбившись, скользнул к двери. Он не боялся, но вел себя с осторожностью, усиленной всем предыдущим опытом работы, которой он добывал себе на пропитание. Почти инстинктивно он стал реагировать на любое движение или подозрительный шум. Сэм сжался у стены, недоверчиво оглядывая обе стороны улицы, ощупывая тонкими пальцами дверную ручку.
Сэм Кортвейн замерз.
Погода была прохладной для этого времени года, а полчаса назад внезапный ливень промочил их с Торнхиллом до костей.
Рука Сэма слегка дрожала, пока он ощупывал гладкую дверную ручку и узкую щель автоматического замка с секретом.
— Разобрался? — спросил за спиной Торнхилл. Голос его заметно дрожал, дыхание было прерывистым.
Сэм подавил усмешку. Торнхилл — хороший человек. Это его первое крупное дело, хотя в будущем он мог стать тем, кого Сэму следует опасаться. До сих пор Торнхилл пробивался на сигаретных автоматах и случайных подработках на мойке машин, поэтому не было ничего удивительного в том, что он нервничал.
Сэм еще раз быстро взглянул по сторонам и достал из кармана связку ключей с отмычками. Вокруг никого не было, и Сэм старался выглядеть спокойным.
Три ночи подряд он занимался тем, что зондировал окрестности. Склад был расположен в старой индустриальной части Лондона. Это была почти пустынная местность, где с наступлением темноты мог заблудиться едва ли не каждый. Ближайший полицейский патруль мог добраться сюда не раньше, чем через час. За это время они со своей добычей будут в безопасности.
Торнхилл встревоженно шевельнулся. Его каблуки тихонько щелкнули по кирпичу. Звук этот смешался с едва слышными завываниями ветра.
У Сэма мелькнула мысль, что освещение, ветхость и отбросы повсюду создают чуть ли не зловещую атмосферу, но он отогнал мысль прочь, собрав сердитые морщинки на лбу, встал на колени и включил фонарик. Батарейки были плохие, но тусклого желтого света хватило, чтобы выбрать нужную отмычку. Сэм сунул ее в замок, повернул пару раз направо и налево и, наконец, довольно усмехнулся, когда раздался еле слышный металлический щелчок. Сэм отступил назад и театральным жестом открыл кончиками пальцев дверь.
— Входите, пожалуйста, господин. Открыто.
Торнхилл неестественно засмеялся. Сгорбившись, он прошмыгнул мимо Сэма и исчез в здании.
Сэм в последний раз недоверчиво оглянулся, затем тоже шмыгнул в дверь и запер ее за собой.
Внутри было абсолютно темно и тихо. Взломщик стоял с открытыми глазами, стараясь отделить естественные звуки пустого дома от громкого стука собственного сердца. Откуда-то доносился слабый монотонный скрип ставень или незакрепленного куска кровельного железа, дрожащего на ветру.
Сэм знал эти звуки. Пустой дом не должен молчать. Напротив, каждый дом имеет свой характерный голос.
— О'кей, — сказал он громче, чем было необходимо. — Можешь зажечь свет.
Справа, где стоял Торнхилл, послышался слабый шорох, потом на голый пол упал вытянутый кружок света от карманного фонарика.
Маслянисто поблескивала лужа. Ящики и картонки, в основном разорванные, стояли в ужасном беспорядке, а на земляном полу лежал почти сантиметровый слой пыли.
Сэм удовлетворенно кивнул. До сих пор все сведения осведомителя подтверждались.
— Посвети-ка направо, — пробормотал он. — Где-то там должна быть лестница.
Торнхилл безмолвно повиновался.
