Лёгкие солнечные лучи свободно проникали сквозь кроны растущих вдоль дороги массивных дубов и быстро перебегали от одной трещины в асфальте к другой. Несмотря на то, что у пешеходного перехода столпилось уже человек шесть, поток машин всё равно не останавливался. Прошло почти минут десять, а возможности перейти дорогу так и не представилось. Светофор, кажется, сломался, поскольку по-прежнему горел только красный.
Я вздохнула и в который раз опустила взгляд на руль своего зелёного велосипеда. Первый рабочий день после выходных и начинать неделю с опоздания хотелось не слишком. Однако инстинкт самосохранения запрещал влезать в оживлённое движение на двухколёсном транспорте.
Мой взгляд сам собой рассеянно бродил по стволам разместившихся вокруг деревьев и по высоким уличным фонарям. На ближайшем из них весьма неряшливо оказалась прикреплена какая-то листовка, и ветер весело трепал её края, будто пытался оторвать и утащить бумажку с собой.
Скорее из любопытства, чем из реального желания почитать я чуть сдвинулась вбок и перенесла вес на правую ногу, чтобы, не слезая с велосипеда, рассмотреть очередную рекламку. Впрочем, хватило пары секунд, чтобы понять ошибку. С листовки на меня смотрела девушка лет восемнадцати, над фотографией которой поместилась сделанная большими буквами надпись: «Пропала. Если вы что-нибудь о ней знаете, позвоните, пожалуйста, по номеру…».
Дочитав, я снова взглянула на чёрно-белую фотографию пропавшей. Обычно все двухцветные снимки в моём понимании делали изображённого человека каким-то плоским и невзрачным, но эта девушка отчего-то даже в таком виде казалась живой и настоящей. Тонкие и изящные руки, попавшие в кадр, тонкая шея и несколько хрупкое личико придавали ей облик фарфоровой куклы. Хотя даже не куклы, а куколки, поскольку её хотелось назвать как-то ласково и бережно. Широко открытые глаза в обрамлении густых ресниц смотрели прямо в кадр, пока тонкие пальцы рук пытались убрать со лба мешающую длинную прядь волос. Девушка на снимке приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать тому, кто её снимал.
Невольно я даже подалась вперёд, будто могла услышать её слова.
– Переход улицы разрешён, – громко оповестил механический голос со стороны светофора, заставив меня дёрнуться и крепче вцепиться в руль велосипеда.
Выдохнув и посмеявшись над своей реакцией, я соскочила с сиденья и вместе с остальными пешеходами пересекла дорогу, толкая велосипед рядом с собой. Стоило только добраться до другой стороны, как свет светофора сменился обратно на красный. Кажется, создатели техники уверены в том, что люди могут летать.
Заскочив снова на сиденье велосипеда, я в удвоенном темпе принялась крутить педали. В запасе осталось ещё минут десять, и надо постараться всё же успеть на работу.
Кругом кипела жизнь, превратив все улицы и площади в сплошное человеческое полотно. Сейчас лето, а потому все, кто остался в городе, стремятся найти себе какое-нибудь занятие вне дома, чтобы от души насладиться тёплыми солнечными лучами. Отовсюду неслись весёлые разговоры, громкие беседы, звонки мобильных телефонов и невнятное лопотание детей.
Я неслась на своём велосипеде вдоль городского парка, где его ограда создавала приятную и дарящую прохладу тень. Сложно не улыбаться, когда всё вокруг переливается яркими летними красками и жизнь только расцветает под солнечным светом, но из головы отчего-то не шла та фотография на фонарном столбе. Последнее время такие снимки стали появляться всё чаще и чаще. Уже, кажется, прошло несколько недель, а мне ни разу не довелось услышать по новостям, чтобы хоть одного из пропавших нашли. С одной стороны я не знала этих людей лично и их лица не навевали воспоминаний, а с другой стороны при взгляде на эти многочисленные фотографии, расклеенные по заборам, стенам и столбам, по коже пробегал лёгкий неприятный холодок.
