– Бум! Бум! Бум! – размеренные удары бубна проникали в мозг вместе с невнятным бормотанием. Митяй с трудом открыл глаза и повернул голову. Шею пронзила резкая боль и он застонал. Удары в бубен прекратились.
– Очнулся, однако! Хорошо! – произнёс голос.
Митяй с большим трудом сумел сфокусировать взгляд. Перед ним, с бубном в руках стоял мужчина-манси, судя по седым волосам и морщинистому лицу, довольно пожилой.
– Где я? – попытался спросить Митяй, но из горла вырвались лишь хрипы и бульканье.
Мужчина исчез из поля зрения на несколько секунд, затем вновь появился, приподнял голову Митяя, поднёс ковш с сильно пахнущей жидкостью и приказал:
– Пей!
Жидкость обожгла внутренности и казалось растеклась по телу до самых кончиков пальцев.
– Спасибо! – сумел прохрипеть Митяй и отключился…
– Давай, давай! Вот так! – утром следующего дня, манси помог Митяю сесть. В голове поплыли круги, к горлу подступила тошнота. Мужчина исчез и вновь вернулся с ковшом пахучей жидкости. Митяй жадно выпил, однако в этот раз не отключился.
– Как тебя зовут? – спросил он мужчину-манси.
– Володя!
– Как Путина?
– Нет, скорее как Ленина! – усмехнувшись, ответил тот.
– Меня, Митяем зовут!
– Ну, здравствуй, Митяй, рассказывай, как ты в тайге очутился?
– Так это, – начал было Митяй и замолчал, пытаясь вспомнить что с ним произошло. Но сколько усилий он ни прилагал, в закоулках памяти проносились лишь какие-то неясные тени и звуки. Теперь он даже не был уверен, что Митяй это его имя. Поэтому, глупо улыбнувшись, Митяй продолжил:
– Прости, ничего не помню! Может ты рассказывать начнёшь, а у меня в памяти что-нибудь всплывёт?
– Ладно, слушай, Митяй. Десять дней тому назад, я на Чёрную гору пошёл, с духами предков пообщаться.
– Ты шаман, что ли? – перебил Митяй.
– Да, потомственный! А что, не одобряешь?
– Нет, с чего бы? Извини, продолжай!
– В общем, пришёл, обряд исполнил, засобирался обратно, но тут погода портиться начала, дождь полил как из ведра. Укрылся я в небольшой пещере, решил, заночую, а с утра, как погода утихомирится, домой двину. Ночью проснулся, дождь кончился, в лесу тишина. Вдруг, по деревьям кто-то стучать начал, затем стихло, а потом стон, человеческий вроде. Ну я рассвета дождался, из укрытия своего выбрался и тебя нашёл. Совсем ты плохой был, я даже сначала подумал мёртвый.
– Может было что при мне, ну документ какой?
– Ничего!
– А где я?
– Посёлок Шима, Северный Урал.
– Нет, ничего вспомнить не могу, прости!
– Ладно, отдыхай. Завтра будем пробовать вставать на ноги.
– Ты что, думаешь я совсем беспомощный!? – возмутился Митяй, попытался встать, но ноги предательски подкосились и если бы не подоспевший Володя, он непременно рухнул бы на пол.
– Сказал же, отдыхай! – усмехнулся манси, – На вот, лучше ещё попей!
В этот раз жидкость сделала своё дело и Митяй тут же уснул..
– Здорово у тебя топором работать получается! – сказал Володя Митяю когда они присели отдохнуть. Сегодня они ремонтировали крышу. С тех пор как Митяй очнулся в доме манси прошло более полугода. Пролетела осень, медленно, никуда не торопясь, прошествовала зима, заканчивалась весна, а Митяй выяснил о себе лишь то, что он мужчина, слегка за тридцать, без особых примет. Жить он остался у Володи, тот не возражал.
– Где научился? – задал вопрос манси.
Митяй задумался на секунду, затем, помрачнев, ответил:
– Опять ты за своё, Володя! Не помню я ничего, и, думаю, уже не вспомню!
– Попытка не пытка! – благоразумно заметил манси.
– Знаешь, мне кажется, я не хочу вспоминать. А вдруг, я был плохим человеком?
– Возможно, но разве быть трусом лучше?
–Пожалуй, ты прав! – немного подумав ответил Митяй, – Но что же мне делать?
– Я думаю, остаётся только ждать. А вообще, я считаю, между тем каким ты был человеком и каким бы мог быть, есть лишь очень тонкая грань, какое-то незначительное событие, которое определило твой жизненный путь. И, никогда не поздно, этот путь изменить.
