Плохое утро! Плохой день! И одни хорошие похороны!
Для меня, да и для остальных окружающих, они прекрасные! А вот для усопшего – печальные. Но его мнение тут больше, к счастью, никого не интересует. Умер и замечательно. Давно пора! Только жизнь всем травил.
Нудный дождик тарабанил по крышке гроба моего отца. А я всё не могла дождаться момента, когда же смогу взять горсть земли и закинуть её в могилу. Мне очень хотелось это сделать. Я всматривалась в лица тех немногих, кто удостоился чести быть приглашённым на это распрекрасное мероприятие. Несколько женщин, пара мужчин, мачеха, её трижды клятый племянничек и я. И ни у кого не капельки скорби и печали утраты в глазах. Скорее нетерпение и лёгкое недовольство погодой.
Все ждали только одного: когда же огласят завещание. При этом ещё и надеялись урвать хоть немного денег или ценных бумаг из моего наследства.
Хотя зная батеньку и его нрав – никому тут ничего не светит. Даже у меня есть опасения некой прощальной подставы. Ну не может он отправиться в мир иной, не насолив мне на прощание.
Изнывая от тоски, осмотрелась. В этой части нашего сада я практически никогда не бывала. Что же мне делать на кладбище-то?!
Моему взору предстали громоздкие серые, мокрые от дождя, могильные плиты. Создавалось впечатление, что мои предки, хороня свою родню, придавливали их могилки мощными такими камешками, чтобы в случае чего те наверняка не выбрались. А для пущей надежности ещё и кованой оградой захоронение обносили. Ну, мало ли что, вдруг какой некромант позабавится, а тут уже и похороны отметили, и наследство разделили, и даже половину прогуляли.
В нашем семействе всегда были очень «тёплые» родственные отношения.
Усмехнувшись, я окинула взглядом последних из некогда большого и процветающего рода. Моя мачеха переминалась с ноги на ногу. Эделия соф Клюемо была готова выхватить лопату из рук скучающего наёмного рабочего и сама прикопать покойного мужа, чтобы быстрее убраться отсюда и не мокнуть под дождём.
Ещё бы! Наверняка она на прическу половину утра потратила.
Светлые длинные локоны, изящно собранные в объёмный пучок и прикрытые чёрной сеточкой, смотрелись просто шикарно. Ещё молодая женщина морщила нос, стараясь не наступать в лужи. Её серые глаза посылали гневные искры в сторону жреца. Но тот ни на что не обращая внимания, выкладывался по полной, как говорится, работал на всю уплаченную сумму, не халтуря.
Вздохнув, Эделия одёрнула промокший подол коричневого платья, утёрла несуществующие слезинки с глаз и смиренно продолжила взирать на закрытый сколоченный из дорогой древесины гроб.
Правила приличия никто не отменял!
Поэтому приходилось стоять и слушать заунывное песнопение жреца.
Вздохнула и я. Рядом с будущей могилой отца располагалось захоронение моей мамы. За тяжёлой кованой оградой выглядывал низкий белоснежный камень, на котором изящно было выбито её имя – Сарта соф Алия – соф Клюемо.
И более ничего!
На голой земле не видно было и намёка на то, что хоть кто-нибудь приносил сюда цветы. На мгновение мне стало стыдно. Но это несвойственное мне чувство быстро исчезло. Не носила, и носить не собираюсь. Хотя можно сказать прислуге, чтобы воткнули сюда какой-нибудь куст так обожаемых мамой роз.
Почувствовав, как намокли ноги, я поняла, что предел моей скорби настал. Потому как туфельки мои были новенькими и совсем нерассчитаны на такую сырость. Нужно было их спасать. И очень срочно! Вторых таких в столичных магазинах можно уже и не сыскать.
Картинно разревевшись, я бросилась в сторону дома. Пусть окружающие думают, что единственная дочь убита горем, а мне банально надоело мёрзнуть и портить любимые ценные вещи. Да и вообще, здоровье дороже приличий. Ещё не хватало, не начав учиться в Академии Магии и Ведьмовства, подхватить болезнь и слечь.
