Данная книга предназначена исключительно для зрелой читательской аудитории старше 18 лет. Книга содержит сценарии и описания, способные оказать серьёзное эмоциональное воздействие на читателей, включая откровенные проявления физического и психологического насилия, употребление ненормативной лексики, детализированные эпизоды сексуальной эксплуатации, травматические семейные истории, использование наркотических веществ и сильнодействующих препаратов, а также сюжеты, касающиеся попыток самоубийства и различных видов психологической патологии.
Все упоминаемые в тексте лекарственные препараты являются вымышленными и использованы автором исключительно для художественного отображения сюжета. Настоящая история также является художественным произведением и носит исключительно литературный характер. Автор не пропагандирует применение наркотиков, лекарственных средств или совершение противоправных действий. Цель автора – раскрыть сложную и тяжёлую человеческую драму, продемонстрировать деструктивные аспекты человеческой природы и привлечь внимание к проблемам, связанным с ментальным здоровьем, семейным насилием и социальным неравенством.
Обращаем особое внимание читателей, что данная книга может оказаться сложной для восприятия людьми, ранее подвергшимся травмам подобного рода, а также лицам с неустойчивой нервной системой или имеющими опыт психических заболеваний. Если вы чувствуете необходимость отложить чтение или столкнуться с негативными реакциями после ознакомления с текстом, рекомендуем обратиться за консультацией к специалисту.
Круговорот. Не круг даже, а что-то вроде воронки, затягивающей в самое нутро. Непонятное, тягучее, словно патока. Ты в нем тонешь. Мир вокруг съеживается до размера песчинки, перестает существовать. Ни прошлого, ни будущего, только ты и эта мерзкая карусель.
–Вставляй… Проворачивай… Сильнее… – ерзало в голове.
Ощущение… как будто душа, словно старая, заношенная рубаха, слетает с тела. Ты паришь, вроде как, но и тонешь одновременно. И что-то тянет тебя вниз, в эту черную дыру, а что-то – вверх, к свету, которого не видно.
–Адель? Адель, вы меня слышите?
Голос доносился издалека, будто из-под толщи воды. Глаза, до этого уставившиеся в одну точку на обивке кресла, медленно, точно у старой куклы, стали фокусироваться. Психолог, Адам. Высокий, с аккуратно зачесанными назад каштановыми волосами и пронзительным взглядом голубых глаз. Казался Адели каким-то отстраненным, ровно наблюдающим за ней через увеличительное стекло.
–Адель?
Его голос, как наждачка, царапал тишину. Девушка моргнула, прогоняя остатки Круговорота.
–Да… Да, я… Я слушаю вас.
Хорошая девушка Адель. Милое лицо, обрамленное густыми темными волосами, собранными в небрежный хвост. Большие карие глаза, в которых, казалось, пряталась целая вселенная. И фигура… да, фигура у нее была что надо. Соблазнительные бедра, тонкая талия, красивые руки, которая она почему-то всегда старалась спрятать под длинными рукавами. Она могла бы сойти за ангела, если бы не кожаная куртка, скрывающая изящные изгибы, и этот странный, ускользающий взгляд, в котором мелькали то испуг, то вызов. От Адели всегда пахло чем-то сладким – дорогими духами, которые она щедро наносила на запястья, словно пытаясь заглушить другой, более темный запах, преследовавший ее по пятам.
Однако с головой… вот тут начинались проблемы. Видения. Тени, силуэты, ухмыляющиеся рожи, шепчущие на ухо гадости. И существа… Твари с козлиными мордами, и рогами, с глазами, горящими подобно углям. Самое первое слово – не «мама». Не «папа». «Иисус». Родители, дурачье, засняли это на старую камеру. Маленький комок, которому еще и года нет, таращится в потолок и бормочет: «Иисус… Иисус…». Смешно, конечно. И страшно. Потому что тогда она еще не видела ангелов. Не светлых, не крылатых, а скорее… призрачных. Но с каждым годом становилось хуже. Ангелы осыпались, точно старая штукатурка, обнажая то, что скрывалось под ними. Бесов.
