В дверь позвонили, – пришел Олег, растерянный и грустный.
– Мышь, мне срочно нужна твоя помощь! – заявил он с порога, не здороваясь, и скинул огромные ботинки на толстой подошве.
– Ты мне торт «Панчо» еще не принес, – ответила я.
– Да ну тебя с твоим тортом! Заколебала уже.
– Так что случилось? Ты сказать-то можешь? Я не умею читать мысли.
– Сейчас объясню, пошли к тебе.
– Только поп-корн с плиты сниму.
– Ага, давай.
Я побежала на кухню и выключила газ. Кукуруза слегка подгорела, но это не страшно. Мой друг Олег сильно нервничал. Что могло с ним случиться и чем я могу ему помочь? Наверное, это связано с Полиной. Может, у них какие-то проблемы и он хочет посоветоваться?
Я вернулась в комнату.
– Короче, тут такая фигня у меня с Полиной. Вроде бы все нормально, но как-то совсем несерьезно. Вроде встречаемся, а вроде и нет. Иногда она позволяет себя поцеловать, а иногда избегает. Непонятно! Хочу, чтобы она была моей девушкой! Официально.
– Какие мы слова знаем, – иронизировала я.
– Сейчас в лоб получишь, – отозвался Олег. – Помоги лучше.
– А что я могу сделать? – спросила я. – Поговорить с ней?
– Да нет. Знаю я ваши девчачьи разговоры. Ты мне лучше помоги с текстом.
– Каким текстом?
– Помоги эсэмэс для Полинки сочинить, чтобы она прониклась, а? Ситуацию я тебе описал.
– Напиши ей, чего ты от нее хочешь, – советовала я. – Что, типа, она тебе нравится очень сильно и ты хочешь, чтобы у вас все было серьезно.
– Понятно. А как это написать?
– Олег, я же тебе прямым текстом сказала, как и что писать! – возмутилась я.
– Да ни фига ты не сказала, Мышь! – прокричал он в ответ. – Продиктуй!
– Ты дубина, Олег. Ну ладно, слушай и записывай.
– Ага! Давай.
– «Я никогда не был в такой ситуации. Раньше все получалось само собой, а с тобой – невесомость. На свидания со мной ты соглашаешься, а хочу поцеловать – избегаешь. Я не знаю, что думать. Полина, ты мне очень нравишься, я хочу, чтобы ты была моей девушкой. Напиши, что думаешь. Буду ждать». Успел?
– Успел.
– Отправляй теперь.
– Отправил.
– Теперь жди, что ответит. С тебя торт «Панчо».
Мы ждали полтора часа, но Полина так и не ответила, и Олег ушел домой.
Однажды в начале зимы два года назад моя подруга Полина сидела за последней партой на уроке геометрии. Она долго пыталась вникнуть в доказательство теоремы о равенстве треугольников, написанной на доске светло-зеленым мелом.
Ей не везло с точными науками. При виде большого количества цифр, графиков и схем Полина терялась и чувствовала себя самой беспомощной девочкой в мире. Она слушала и пыталась понять, а иногда вообще ловила себя на мысли, будто математичка и физичка разговаривают на каком-то незнакомом языке.
Тогда Полина открыла тетрадь с другой стороны и начала писать.
Она писала весь урок геометрии.
Потом писала на уроке истории.
Потом на обществознании.
Потом по расписанию была физра, но Полина решила ее прогулять. Она не могла остановиться и продолжила писать дома.
Через три часа и шесть двойных листов Полина поставила точку в своем странном рассказе, где отражалось несколько обычных летних дней в нашем районе.
Там был и жалкий двадцатилетний парень, над которым во дворе издевались все кому не лень. Девчонки останавливали, задавали дурацкие вопросы, ржали над его простыми ответами, а потом прогоняли. И он уходил, всегда гулял один, шел в другой двор. Ровесники обливали его пивом, а потом заставляли собирать банки.
