Пролог
Сколько я себя помнила мы всегда были в дороге. Мне повезло родиться в семье странствующего торговца и к своим восемнадцати годам я успела повидать все провинции Западного Королевства. Бескрайние степи, дремучие леса, заброшенные деревни и огромные города, везде я чувствовала себя как рыба в воде, но ничто не могла назвать своим домом.
Большую жилую повозку, в которую запрягали две лошади, я называла временным пристанищем. Внутри находились две скамейки, сундуки и тюфяки с лежанками, которые мы расстилали на ночь, чтобы лечь спать. Тент из ткани, пропитанной воском, натягивался по металлическим дугам, образовывая куполообразную крышу. Он был отличной защитой от дождя и жары. Вот только когда зимой начинались заморозки мы коченели от холода, закутываясь в теплые воловьи шкуры.
Иногда мы останавливались у друзей и видя их быт, я невольно тосковала по своему очагу. Мне хотелось прибираться в нем и готовить на настоящей печи, ходить с корзинкой за покупками и сплетничать с соседками. Но в моей жизни была только пыль дорог, любопытные взгляды людей, которых мне не суждено было снова встретить, и мамины наставления и том какой должна быть целомудренная девушка.
Наверно, если бы не ее многочасовые беседы по душам, я никогда бы не поцеловала первой Кертиса. От воспоминаний на губах заиграла улыбка. Он был сыном старого друга отца, мистера Бедерика. Его семья уже много лет держала одну из самых лучших кузниц в Саэртане, в третьем по величине городе Западного Королевства.
В тот год мне едва исполнилось шестнадцать и мы приехали в Саэртан сбыть товары, закупленные на границе двух королевств. Из долговязого подростка Кертис превратился в настоящего красавца. От постоянной работы в кузне он окреп и стал мужественнее, отрастил золотистые волосы ниже плеч и работал исключительно с голым торсом, на котором виднелись рельефные кубики. Так я влюбилась с первого взгляда и старалась привлечь его внимание.
Конечно до первой красавицы мне было далеко, но были у меня и достоинства, к которым я относила длинные шелковистые волосы, темно русого цвета, ясно голубые глаза и дар целительства. Последнее можно было отнести к козырю в рукаве, мы старались держать мой дар в тайне, чтобы не привлекать внимание Ковена Магов.
Любой магический дар ценился на вес золота и одаренные люди находились под строгим надзором. Их таланты развивали, а королевство обеспечивало достойным уровнем жизни, но у всего была своя цена. Магам говорили с кем создать семью и заводить детей, они находились пожизненно на службе и не могли распоряжаться самостоятельно своей судьбой.
Не смотря на строжайший запрет использовать дар при посторонних, я помогла Кертису и доверилась ему. Он обжегся в кузне, до волдырей и испытывал сильную боль. Поздно ночью, когда все легли спать я нарушила все запреты матери и зашла в комнату к мужчине. Он удивился, но не стал меня выгонять. Присев на краешек кровати я занесла ладонь над обожженной рукой и мягкий магический свет исцелил рану. Кертис не верил своим глазам и я, тихо рассмеявшись над его лицом, сама наклонилась и прикоснулась к нему губами.
На следующее утро он попросил моей руки у отца, и тот дал согласие, но с одним условием, мы сможем пожениться только когда мне исполнится восемнадцать. Мы оба согласились подождать, и вечером наши семьи шумно отметили помолвку.
Предвкушая скорую встречу, я посмотрела в даль. Через несколько дней мне исполнится восемнадцать и, сразу после ярмарки в забытом Богами городе на границе двух королевств, мы отправимся в Саэртан. Перед глазами стоял образ Кертиса, его сильные руки, широкие плечи, узкие бедра… Я покраснела как маков цвет, от таких непристойных мыслей и настороженно посмотрела назад. Мать была занята моим младшим братом Лиасом. Отец отдыхал на расправленном тюфяке, а я правила вожжами. Топот копыт успокаивал, и я вернулась мыслями к Кертису, моему другу детства и вскоре – мужу.
