Я, шестнадцатилетняя Рози Хоуп, никак не могла понять, что же
разбудило меня ни свет, ни заря. Визг соседских мальчишек-близнецов
или музыка, которая раздавалась на весь наш дом? Скорее всего моя
мама опять затеяла генеральную уборку. А это бывает исключительно в
двух случаях: либо у нас очередной праздник, либо у мамы творческий
кризис.
Мама у меня — известный писатель. Анастейша Хоуп, автор
многочисленных бестселлеров и бла бла бла... О, Боже, я заговорила
прямо как тетка из шоу Опры.
Наспех натягивая майку и шорты, я спускаюсь вниз, в мамин
кабинет и вижу, что она в замечательном настроении — значит это не
кризис. Но какой тогда у нас праздник?
С разбегу чмокаю маму в щеку и резко обо что-то ударяюсь.
— Чертовы коробки с макулатурой! — кричу я.
— Не ругайся, Рози — парирует мама, — У нас праздник. Если
ты, конечно, еще помнишь о моем дне рождения, которое будет со дня
на день, и поэтому мне нужна твоя помощь. Я хочу, чтобы ты отнесла
эти коробки на чердак и больше от тебя ничего не требуется,
сокровище мое.
— Да без проблем, ма. Ты же знаешь, что мое любимое занятие —
это не мешать тебе, — отвечаю я и начинаю выстраивать Пизанскую
башню из коробок.
Вообразив себя Чудо Женщиной, беру коробки и тащу их наверх. К
слову, не люблю наш чердак. Не потому, что он стрёмный и там
раздаются шаги и стуки — этого нет, но он ужасно захламлен: старые
фотоальбомы, мой детский самокат, мамины работы-черновики и
незаконченные рассказы — и это только то, что я вижу, то, что сразу
бросается в глаза. А сколько еще барахла в этих картонных ящиках
без подписей, комодах. В маленькое чердачное окошко слабо проникает
солнечный свет, и поэтому наступив на что то, лечу прямо впереди
стоящий шкаф и приземляюсь на свою пятую точку. "Фуууух. Обошлось"—
думаю я, и не успеваю даже моргнуть, как мне на голову со шкафа
начинают сыпаться книги, одна за одной другой.
— Чертова макулатура! — в сердцах восклицаю я и
начинаю яростно бросать книги в коробку, но меня отвлекает одна
обложка.
Обычный черный переплет, без названия, автора. Открыв ее, я
увидела то, что не ожидала увидеть в запыленном темном помещении
чердака. Это была книга-дневник, причем написан он не одним
человеком. Разный почерк, стиль написания, наклон. Явно писало
больше трёх человек. Пробегаю глазами по первой странице:
"Мы — Анастейша Милз, Реджина Маккадамс, Джулия Уайт и
Виктория Терранс, торжественно клянемся (ахахах), что эти истории о
нашей молодости, этот дневник алкоголя, травки, секса и вечеринок,
записан нами, имеет место быть, но не имеет права на публичность.
Эта история четырех девушек, только для четырех пар глаз, которые
обязуются в сорокалетие первой из нас, выпить четыре бутылки текилы
и прочесть все с первой страницы до последней.
Так что, если ты — не один из нас, нашел это священное
писание (снова ахахах) — захлопни его и иди с миром".
Что значит захлопни и иди с миром?
Я не смогу теперь закрыть книгу. Сердце отбивает чечётку,
стучит, словно отбойный молоток. Я не должна. Я смогу положить и
никогда ее не читать. Я.., но ноги предательски несут меня к
старому креслу возле окна. Я не могу не читать.
Это же просто находка всей моей жизни! Там про мою маму. Я
хочу узнать кем была Анастейша Милз до того, как она стала
Анастейшей Хоуп.
Раскрываю на первой главе, вдыхаю запах пыльной бумаги и
погружаюсь в чтение.
Реджина
В задушливом вагоне метро каждые четыре секунды мерцала лампа.
Это дико раздражало меня. Не люблю метро.
Справа сидела сомнительного вида компания молодых людей, которые
то и дело, пялились на меня. Обычно я люблю ловить на себе
восторженные взгляды мужчин, но не сегодня. Поскорее бы выйти и
попасть домой. Последние три года, я называю своим домом кампус, а
именно комнату номер 14 на втором этаже, в которой живу я с
подругами.
