Утро выдалось на редкость свежим и
бодрящим. Гигантских размеров портовый город, именуемый Сентием,
только начал сбрасывать с себя оковы сна, и еще можно было
перемещаться по его улицам, не продираясь через бесконечный людской
поток.
По каменной мостовой шли двое:
мужчина и женщина. Мужчина был одет в красивую и очень строгую
одежду черных тонов безо всякого намека на украшения. На левом
бедре висел старомодный короткий меч в простых ножнах, на правом –
кинжал. Лицо его было гладко выбрито, а волосы – коротко
подстрижены. В глазах орехового цвета застыла, казалось, вся боль
этого мира, а бледные губы сжались в тонкую линию.
Рядом с ним шагала на удивление
высокая – его роста – девушка. Стройная и миловидная, с длинными
светлыми волосами, облаченная в мужскую дорожную одежду и
вооруженная длинным тонким клинком со сложной гардой, она
смотрелась на фоне мужчины, как изящная лань возле готового к
прыжку тигра.
Двое ни о чем не говорили, продолжая
двигаться в одном им известном направлении, смещаясь к бедным
кварталам, туда, где располагалось большое здание, о котором знали
все жители столицы – больница Святой. Место, где великая
врачевательница Орелия помогала каждому, кто в этом нуждался.
Остановившись перед массивными, хотя
и попорченными временем дверьми, мужчина протянул руку, затянутую в
черную перчатку, и, взяв позеленевшее от времени бронзовое кольцо,
ударил им о дубовую створку.
Несколько секунд ничего не
происходило, затем дверь со скрипом отворилась и на пороге возникла
девушка. Если спутницу мужчины можно было назвать милой, то эту
молодую темнокожую незнакомку с кудрявыми волосами, чувственными
пухлыми губами и огромными глазами – ангелом, сошедшим с небес.
- Да? – мелодичным голосом пропела
она.
- Передай госпоже Орелии, что пришел
Ридгар, - сухо произнес мужчина в черном.
Глаза девушки стали еще шире, и она
склонила голову в почтительном приветствии.
- Проходите, о Ступивший на Путь
Вечности, я проведу вас к наставнице.
Мужчина, назвавшийся Ридгаром, кивнул
и вошел внутрь. Его спутница двинулась следом.
Темнокожая девушка повела их по
коридорам с закрытыми дверьми, из-за которых доносились стоны боли,
плач и причитания.
- У вас много пациентов, - заметил
Ридгар.
- Голодный бунт в кварталах
Пригорода, - пояснила девушка, и, подумав мгновение, добавила. –
Уже второй в этом году.
- Понимаю, жизнь бедняков тяжела.
Мужчина прикрыл глаза, точно
прислушиваясь к голосу, доносившемуся лишь до его ушей, затем
покосился назад и в сторону, будто бы глядя кого-то, стоявшего за
левым плечом.
- Многие умрут в ближайшие дни.
- У нас не хватает лекарств и даже
магические силы наставницы имеет свои пределы. Она уже не та, что
раньше.
- Знаю, Орелия больше не может
исцелять тысячи одним мановением руки.
- Да, - с грустью в голосе
согласилась девушка, - она и так работает на износ…
- Я могу облегчить муки тех, кого уже
не спасти.
Темнокожая красавица резко
остановилась, поджав губы, в ее глазах плеснулась ярость.
- Мы. Лечим. Помогаем, - разделяя
слова, произнесла она.
- Я знаю, - без тени смущения ответил
мужчина. – Но вы еще очень молоды, госпожа. Вы не знаете, что
смерть может быть благом.
Девушка собиралась что-то ответить,
но ее остановил неестественно ровный голос.
- Алиссия, спокойней.
Приоткрылась дверь и в коридор вышла
женщина, закутанная в монашескую рясу. Серый балахон скрывал ее
фигуру, а тень от капюшона ложилась на лицо.
- Ридг, ты никогда не меняешься, -
голос, лишенный эмоций, казалось, принадлежал не человеку, а
какому-то хитроумному механизму.
- Ори, - мужчина в черном поклонился
вошедшей. – Здравствуй, Целительница, мы давно не виделись.
- Здравствуй, Кающийся. Как твоя
ноша?
