Май 2014
Мы были в пути около часа, руки по-прежнему крепко сжимали руль, но как только глаза привыкли к темноте, я расслабила плечи и с облегчением вздохнула.
Весна.
Я и моя подруга Гузель возвращались из Кирова в Казань после шестидневного курса по йоге, которому посвятили все майские праздники.
В последний день курса мы вместе с учителями отправились на обед и задержались там до самого вечера. Покинуть город получилось, только когда солнце скрылось за горизонтом, и меня потянуло в сон.
– О! – воскликнула Гузель. – Расскажи!
В самом начале пути подруга предложила рассказывать истории, которые оставили яркие впечатления в нашей жизни, и, вкратце изложив несколько историй о своей любви, она принялась расспрашивать меня.
– Расскажи! – повторила Гузель.
Я хитро улыбнулась в ответ и убавила звук магнитолы.
Эту историю я рассказывала много раз, и она всегда начиналась одинаково.
– Мне было тринадцать лет. Я возвращалась из школы домой с автобусной остановки, как вдруг слева меня обогнала белая «Волга-3110» с государственным номером «м203ке». За рулем сидел молодой человек, его лицо скрывала тень, но лишь на секунду солнечный луч коснулся его глаз…
…и я влюбилась!
Май 1998
Крошка моя, я по тебе скучаю,
Я от тебя письма не получаю,
Ты далеко и даже не скучала,
Но я вернусь, вернусь, чтоб ты узнала,
Что я далеко от тебя.
(из песни «Крошка моя» группы «Руки Вверх!»)
В наших краях такие машины были редкостью, чаще попадались 412-е «москвичи» или мотоциклы «Иж Юпитер-5». Двор, в котором я жила, образовывали два трёхэтажных дома из красного кирпича и один двухэтажный напротив. Внутри располагались детская площадка с каруселями и турником и сараи, к которым примыкала мусорная свалка. Но неотъемлемой частью нашего постсоветского двора были бабушки, которые сидели на лавочках, щёлкая семечки с раннего утра до позднего вечера, и перемывали кости всем, кто проходил мимо.
С внешней стороны двор окружали гаражи и деревянные бараки, в которых жили семьи бывших заключенных, а по периметру каждый дом обвивал палисадник. Посредине небольшого сада, что разбила под окном ещё моя бабушка, росла душистая сирень. Иногда сын тёти Шуры, нашей соседки со второго этажа, спиливал верхние ветки, чтобы солнечный свет проникал к ним в квартиру, но всякие попытки срубить дерево полностью я пресекала, так как очень любила восседать на кухне и распивать чаи в тени старой сирени вместе с троюродной сестрой Аней.
