… Даша…
Заканчивалась последняя пара, и я предвкушала уютные посиделки в
кафе с подружками.
По просторной аудитории словно легкий ветерок пронесся, оживляя
скучный процесс. Девчонки рядом о чем-то оживленно зашушукались,
шепотом передавая по ряду какую-то горячую новость.
- Дашунь, - Женька, моя лучшая подруга, наклонилась к моему уху.
– Хочешь на олигарха посмотреть? – и с любопытством поглядывая,
заговорщицки добавила: – Вживую...
Я удивленно подняла одну бровь, а она таинственно
продолжила:
- Помнишь объявление возле деканата, о лекции в актовом
зале?
Она, с хитринкой в своих томных серых глазах, терпеливо ожидала
моей реакции.
Я сморщила носик, стараясь припомнить, о чем сия лекция.
Объявление висело почти месяц и так прижилось на стенде, что на
него уже никто внимания не обращал.
- Лекцию будет вести сам олигарх! – Женька таки не выдержала
моего долгого молчания.
Я фыркнула.
- Это тот, что с рогами и копытами?
Она хихикнула.
- Пошли, все девчонки идут, не пожалеешь! – горячо зашептала она
мне на ухо. – Говорят, он красив, как бог.
- Прикидывается! – веско отрубила я, не сдаваясь. – У дьявола
много личин.
Женька прикрылась рукой, так как зашлась в смехе, который срочно
пришлось маскировать кашлем.
Антон Злодеич уже и так посматривал в нашу сторону волком, а
память у вурдалака ого-го! С него станется, припомнить нам срыв
лекции.
- Уговорила, - после вынужденной паузы, так как пришлось ждать,
пока Злодеич отвернется, вновь горячо зашептала Женька. –
Посмотреть на дьявола пойдешь?
- Пойду, - смилостивилась я.
А дьявол и впрямь оказался, что надо! Высок, строен. Было видно,
как под дьявольски дорогой тканью волнами перекатываются мощные
мышцы.
Все девушки кругом растекались бесформенными липкими лужицами,
не скрывая маниакального блеска в глазах.
«На них посмотреть, еще не понятно, кто черт: он или они?» -
хмыкнула я, надеясь, что я сама не выгляжу так позорно.
- Вообще-то, это нечестно! – не выдержала и протяжно простонала
слева Катька. – Денежный мешок не должен быть таким дьявольски
сексуальным!
- Точно! – горячо поддержали ее соседки.
И я с ними была полностью солидарна.
Иссиня-черный волос девичьего искушения был собран сзади в
длинный хвост, а на лоб падал игривой волнистой челкой. Точеные
рубленые черты лица. Даже издали было видно, как он красив. И
притом красив суровой мужской красотой.
Он тихо о чем-то переговаривался с нашим ректором, любившим
периодически устраивать нам лекции на тему, как можно в жизни с
пользой для дела применять полученные в стенах нашего храма науки и
высоких материй знания.
Ректор открыл лекцию витиеватой речью о нас, нерадивых
студиозах, которые обязаны нести свет знаний в жизнь общества и во
благо родного государства. А о том, как это делать, был приглашен
самый успешный выпускник нашего альма-матер, Константин
Константинович Белов.
Нда. Его родители не заморачивались, как назвать своего
наследника.
Но стоило Белову открыть рот, и я пропала. Сдалась без боя…
Растеклась такой же позорной лужицей…
Я не слышала, что он говорил. Я все два часа просидела, впитывая
его до неприличия мужской с хрипотцой голос. Не знаю почему, но он
пробирал меня до костей, доводил до мурашек, плавил до состояния
желе, зажег странный, но такой сладкий костер внизу моего
живота…
… Костилианель…
«Пять минут и я свободен», - утешал я себя, слушая за кулисами
хвалебные речи Виталия Юрьевича в свой адрес.
Благодаря многолетней нудной настойчивости моего бывшего ректора
я собирался дать нынешним студиозам пару советов о том, как, имея в
личном багаже знания местного альма-матер, стать олигархами.
«Ха, - не удержался от ироничного хмыканья после очередного
особенно приторного дифирамба, - Ну, да… Как же... Всего лишь иметь
в загашнике золото эльфов. Но это им, точно, не скажешь».
