Он сидел, сгорбившись, на длинной скамье между двумя рядами железных ящиков для переодевания, крашенных в грязно-бежевый цвет. Он смотрел на свои руки замотанные бинтами и думал о том, что с ним не так. Горло саднило, последствие удушающего приёма, из-за которого он проиграл сегодняшний поединок. Время от времени он с трудом сглатывал, и тогда в горле появлялось это болезненное ощущение, которое усиливало тоску, которая переполняла его сейчас. Кроме того у него болело лицо, он ощущал, как оно распухает, раздувается словно воздушный шарик, к тому же у него болели костяшки пальцев, ломило спину. Он снова сглотнул, и горло отозвалось режущей, саднящей болью. Ему хотелось оказаться как можно дальше отсюда, но он продолжал сидеть там, где сидел, как будто ожидал чего-то или хотел в определённом смысле насладиться своим унижением, прочувствовать его со всей возможной полнотой. Где-то наверху, над его головой, вопили возбуждённые зрители, заиграла композиция «Квинов» про неудачника и заглушила их голоса. В пустую раздевалку заглянул какой-то человек, увидел его и проговорил несколько смущенно:
– Дэн, зайди к боссу. Он хочет поговорить с тобой.
И, не дожидаясь ответа, скрылся. У Дениса появилось неприятное тревожное чувство, он тяжело вздохнул и начал разматывать бинты, всё также глядя на грязный, заплёванный пол раздевалки. Через полчаса, он стоял перед столом босса, на столе перед ним лежал не слишком пухлый конверт.
– Дэн, мне кажется, у тебя наступила чёрная полоса. Что-то надо менять, я так думаю. Не обижайся, но советую тебе взять небольшой перерыв и всё хорошо обдумать! Ты меня понимаешь? Это твои деньги за сегодня, – он пододвинул к Денису конверт.
– Я добавил тут от себя немного…
Денис вышел на улицу, только что рассвело, он прошёл мимо ряда беспорядочно припаркованных машин, к подъехавшему жёлтому такси. В машине он назвал адрес и только тогда пересчитал полученные деньги. Было чуть больше чем он рассчитывал, после того как проиграл уже в первом раунде. Расплатившись с таксистом, он зашёл в подъезд, квартира, которую он снимал, была расположена на первом этаже, старого многоквартирного дома, который раньше был общежитием какого-то предприятия. Ступив в длинный коридор, Денис как будто впервые увидел всё то, в чём жил уже очень долго, этот длинный коридор, в конце которого располагалась общая ванная и туалет и десяток однотипных дверей со стёршимися номерами на них. Зайдя в свою маленькую квартирку, больше похожую на конуру, Денис бросил сумку с вещами на пол и плюхнулся на старый разложенный диван, который предательски заскрипел под его весом. Он недовольно покосился на висевшую в углу облезлую боксёрскую грушу, сейчас она его раздражала. Душ он принял после поединка, но его спортивные вещи, лежавшие в сумке, издавали удушающий запах пота, наполнивший собой и так не слишком благоухающую комнату. «Как можно было так пропотеть всего за полторы минуты?» – думал он. Ещё он думал о том, что его жизнь покатилась к чёрту. Теперь нужно было искать работу. Впрочем, он не был слишком уж расстроен своим «увольнением». Денис успокаивал себя тем, что и сам уже давно подумывал уйти. Наверное с того момента, как начал проигрывать всем подряд. Возможно, он просто потерял мотивацию? Он думал о том, что в какой-то момент также было и с институтом, в котором он проучился два с половиной года. Ему просто стало скучно, а потом он и вовсе перестал туда ходить, и наконец, дождался отчисления. И вот теперь его снова «отчислили». «Ну и чёрт с ними!» – подумал он раздражённо. Повернулся на бок, напротив него была старая дверь, которой он никогда не пользовался. Куда вела эта дверь он не знал. Денис думал, что когда-то там был пожарный выход, который потом почему-то заложили. В любом случае, по его прикидкам там не должно было быть ничего кроме мусоропровода. Эти его догадки подтверждались тем, что частенько, в три часа ночи, что-то тяжёлое пролетало за дверью и со страшным грохотом, плюхалось, как будто прямо напротив этой двери. Но сейчас ему показалось, что он слышит за дверью какие-то неразборчивые голоса, как будто даже цокот копыт и скрип похожий на скрип телег, как их изображают в кино. Денис сел на кровати и уставился на заколоченную дверь, прислушался, но больше ничего не было слышно. Он спустил ноги с дивана и подойдя к двери, отодвинул в сторону старую лакированную тумбочку, перекрывавшую дверь. Вообще он вдруг впервые обратил внимание, что эта дверь не такая, как все остальные в доме. В отличие от остальных дверей, крашенных облупившихся коричневой краской, с убогими дверными ручками, эта была как будто из благородного дерева, резная и казалось массивной. Дверная ручка была бронзовая, круглая, и хотя и окислилась тёмными разводами, всё ещё производила впечатление. Денис почувствовал какое-то странное волнение и тут же сам рассмеялся про себя. Ни на что не надеясь, он протянул руку и повернул дверную ручку. К его удивлению, дверь оказалась не заколоченной, И почему он всегда думал, что её невозможно открыть? Денис распахнул дверь. За ней как он и ожидал, оказалась грубая, как будто наспех сложенная кирпичная кладка, по углам пыль и паутина. Собственно, что он рассчитывал за ней найти? Денис прислушался, никаких странных звуков больше не было слышно. «Наверное, телевизор» – подумал он. Закрыл дверь и с тяжёлым вздохом взялся за переборку вещей. Его стиральная машина стояла рядом с общей ванной, видеть соседей ему не хотелось, но он понимал, что идти надо.
