На вечерний автобус Варя опоздала.
Хоть и старалась бежать изо всех сил к остановке, издалека увидела, как мигнув лампочками, автобус скрылся за поворотом.
Она остановилась, чтобы отдышаться. Ручка от тяжёлой холщовой сумки больно впилась в ладонь. Варя поставила тяжесть на землю и освободила затёкшую руку. На коже отпечатался ярко-малиновый след.
Девушка с грустью посмотрела на часы. Прикинула, что следующий рейсовый автобус в деревню отправится рано утром, а вахтенный, который развозил рабочих с завода, должен поехать за полночь.
Вечерело. Жизнь в посёлке затихала.
Неяркое солнце било в стекла маленьких, точно игрушечных, домиков, медью разливалось по палисадникам, крышам, заборам, ставням в кружевах. В бронзу окрасило траву и придорожные пыльные кустики; медленно, нехотя уплывало за горизонт.
Варя тяжело вздохнула. С трудом подняла сумку с продуктами, побрела к остановке. Ещё неизвестно, подумала, притормозит ли автобус с рабочими. Если шоферить будет Петрович, то ни за что не сжалится, как рукой ни маши. Важно проедет мимо, будто не замечая пассажиров, даже головы не свернёт.
Сколько раз приходилось Варваре задерживаться после работы в столовой. Порой подводили поставщики – к примеру, запозднятся с товаром, а на приёмку требуется час, а то и больше: каждый мешок взвесь, посчитай. Или, бывало, отлучится грузчик – не раз ей самой приходилось коробки и фляги тягать. А в иной раз Марью – посудомойку – принималась отчитывать: скатерти несвежие лежат на столах или цветы в вазах засохли, а той хоть бы что! Словно нет ей до подобного безобразия дела, это ее не касается. И посуду ленивица мыла небрежно, оставляя грязь на тарелках. Глаз да глаз нужен за Марьей – и лодырь, и нерасторопная!
Да мало ли что на работе случалось! Столовая – огромное хозяйство, за всем Варе приходилось следить. Весь посёлок, считай, в их хоромах кормился.
Весна в нынешней год выдалась ранней. Погода радовала. Трактористы уходили в поле, едва расцветал горизонт, а домой возвращались со звёздами в небе. Посевная – время горячее, иной раз людям воды выпить некогда. До домашних ли обедов?
День и ночь крутилась Варвара в заботах. Жужжала, как пчелка.
Что бы делали в поселке без их столовой?
Варвара подошла к остановке, подняла сумку на лавку, пристроилась рядом. С тоской взглянула на пустую, залитую солнцем, дорогу.
Сколько раз в своей жизни она намечала переехать из деревни в посёлок, поближе к работе, чтобы не тратить время на тряску по ухабам утром и вечером, не нервничать, боясь опоздать к последнему рейсу, экономить на билетах, в конце-концов!
Да и было бы чего жалеть: деревушка в низине! Кривая улочка и десяток домов. Жильцы старики и старушки – ни детского крика, ни веселья. Раньше было иначе… И от дороги деревня лежала не близко. Считай, километра два приходилось по полю шагать. Хорошо, если погода стояла сухая и теплая, а если дождик? На дворе стужа?
Зимой Варя по снегу в валенках, бывало, чуть не на животе ползла. Плыла, точно по морю бескрайнему. А весной широко разливался ручей, так что приходилось босиком по ледяной воде прыгать. В особо холодные снежные зимы Варя даже на работе ночевать оставалась, чтобы в поле не застудиться. Бабка Дуся – соседка – ей домик топила и кошку молочком угощала, за хозяйством присматривала.
А какое уж больно у Вари хозяйство – кошка да куры в хлеву…
Зато летом в деревню на луга заливные, к роще, реке охотно приезжали жители города. И Варин маленький дом у ручья привлекал многих покупателей.
Но как представит она, что не пойдёт на рассвете по зелёному лугу по колено в траве, не вдохнёт воздуха, цветами напоенного, не зажмурится от блеска снега в искрах – такая тоска возьмёт! Весь запал переезжать пропадал. Словно не место жительства и не домик свой захудалый менять решалась – судьбу. Так и ездила много лет, чертыхаясь, из деревни в посёлок – на перекладных.
