Желтовато-коричневый кусочек кукурузных хлопьев выглядел одиноким островком в полупрозрачном море двухпроцентного молока. Наблюдая на экране телефона, как он дрейфует по тарелке, я пыталась понять, почему хлопья не тонут, как бы сильно они не размокали. По крайней мере, я не видела, чтобы они тонули.
Мой телефон плохо умел фотографировать с близкого расстояния, поэтому мне и нужен был новый, настоящий фотоаппарат, но я могла бы увеличить резкость снимка фильтрами – если бы только сумела нормально поймать кадр.
– Никаких телефонов за столом, – напомнила мне моя младшая сестра Даниэль из-за своей тарелки с хлопьями. Ей было одиннадцать лет, и она была очень строгой. Она была права – наша мама не любила, когда мы разговаривали, писали сообщения или фотографировали что-либо во время еды, но эта картинка просто идеально вписывалась в кадр.
ЩЕЛК.
Я бунтовала против мира в мелочах.
«Натюрморт» – так я озаглавила серию снимков. Я собирала, чтобы приложить к заявлению на поступление в Чикагский институт искусств следующим летом по специальности «Цифровая фотография». Я хотела привлечь внимание людей к повседневным моментам, которые мы воспринимаем как должное, чтобы они внимательно всмотрелись в то, что отметают как обыденность.
Дани прищурила глаза. Я не хотела признавать ее победу, но было еще слишком рано, чтобы спорить. Я сунула телефон обратно в карман винтажных вельветовых брюк, которые купила в «Гудвилле»[1], и зыркнула на нее – мол, попробуй только пожаловаться маме.
Дани, решив не продолжать конфликт, снова принялась листать журнал InStyle[2].
– Я приеду, как только смогу. Спасибо, Конни.
Когда мама завершила звонок, на ее лице было странное выражение. Она совершенно не умела скрывать свои чувства. Эту черту она, к сожалению, передала мне.
Когда на твоем лице явственно написано, что именно ты чувствуешь, это очень не кстати, особенно в пятнадцать лет. В прошлом я не раз жестоко расплачивалась за эту особенность, влипая в неловкие ситуации: допустим, я не сумела скрыть на выпускном балу в восьмом классе, как мне горько от того, что у Лукаса О’Доннела уже есть девушка. Или в тот раз, когда у меня на лице большими буквами читалось, что моя соседка Стейси Пикман выглядит ужасно толстой в новых джинсах. Но хуже всего получилось прошлой осенью, когда я стояла возле спортзала со своим лучшим другом Айзеком Кимом и у меня непроизвольно отвисла челюсть: я услышала, как Ларисса Делиберо описывает минет, который она сделала Эрику Манну. В мельчайших подробностях. Ларисса поймала мой ошеломленный взгляд и прокомментировала: «Очевидно, кое-кто никогда не делал минет». Ее свита приспешниц рассмеялась, присоединяясь к ее мнению: «Может быть, тебе стоит посмотреть порно, прежде чем заводить парня.
