Экономическая политика правительства Екатерины II во второй половине XVIII в. Идеи и практика

© Ковальчук А. В., 2017

© Издательство «Нестор-История», 2017

Екатерининская Россия второй половины XVIII в. и экономическая свобода… Приложимо ли в принципе последнее понятие к российской действительности этого периода? Наверное, большинство профессиональных историков ответят на этот вопрос отрицательно. В самом деле, из школьных учебников в наше сознание пришло и закрепилось представление об этом относительно коротком отрезке российской истории как о времени наивысшего расцвета крепостничества. Что, видимо, недалеко от истины, если брать в расчет статистику массовых земельных пожалований со стороны верховной власти, осуществлявшихся в Центральной России, как правило, вместе с находившимися при земле крестьянами – главной производительной силой своего времени. А еще пугачевщина, всколыхнувшая огромные народные массы. О какой свободе применительно к такой обстановке можно говорить вообще?

В действительности говорить можно и нужно. В отечественной историографии сложилась довольно парадоксальная ситуация. Приблизительно со второй половины прошлого столетия советская историческая школа прилагала огромные усилия, направленные одновременно и на разработку крупных теоретико-методологических проблем, в частности генезиса буржуазных отношений, и на решение конкретно-исторических вопросов. Наверное, неправильно предавать полному забвению аналогичные попытки 1920–1930-х гг., но лежащий на работах этого времени откровенный вульгарно-социологический налет во многом лишал их научного значения.

В целом удалось добиться значительных результатов после выхода в свет ряда чрезвычайно ценных исследований, по праву вошедших в золотой фонд советской исторической науки[1], а также во многом благодаря состоявшейся в 1961 г. Всесоюзной теоретической дискуссии о спорных проблемах перехода от феодализма к капитализму[2]. В те годы сложилось довольно устойчивое представление о периоде последней трети XVIII в. как о времени действительно знаковом, когда в основном завершилось формирование капиталистического уклада внутри феодальной системы. Но данное представление, как ни странно, базировалось скорее на осмыслении отдельных фактов, нежели на их целостном восприятии и обобщении. Конкретных исследований, вскрывавших те или иные пласты хозяйственной жизни в России или экономической политики правительства после 1760 г., за редкими исключениями, не появлялось. В равной степени это касалось идейного отражения названных проблем. Получившее наибольшее признание монографическое исследование С. М. Троицкого о финансовой политике русского абсолютизма в XVIII в., знакомившее читателя с малоизвестными или заново открытыми финансовыми проектами, лишь отчасти хронологически захватывало 60-е гг.[3]

Тем не менее на 1950–1960-е гг. приходится заметное повышение интереса не только к истории русской экономической мысли в целом, но и к ее конкретным представителям. Оно выразилось в издании обобщающего труда[4], отдельных исследований преимущественно ученых-экономистов[5] и документальных публикаций[6]. Среди исследований особенно обращали на себя внимание работы И. С. Бака, в которых давалась довольно развернутая характеристика гильдейской реформы 1775–1785 гг., хотя и не избежавшая присущего своему времени общего социологического налета; отдано должное заслугам М. Д. Чулкова как автора многотомного труда «Историческое описание российской коммерции», подробно проанализированы экономические взгляды А. Я. Поленова, и сегодня оценивающиеся как не утратившие научного значения.

Активизировалась и публикаторская деятельность, коснувшаяся в том числе и произведений ряда русских мыслителей второй половины XVIII в., включая почти никому не известного кроме узких специалистов кн. Д. А. Голицына