За окном тёмно-розовые облака плыли по небу. Прокурор Элина Дашкова
проводила их тоскливым взглядом – уж очень они напоминали ягодное
мороженое, но было не до мороженого. Стол, заваленный толстыми
пыльными папками с делами в сероватых картонных обложках, напоминал
баррикаду. И из-за этой баррикады только и виднелась, что светлая
макушка Элины. Да, она всегда была маленькой и худенькой, и в
детстве на физкультуре стояла последней. А теперь даже синий китель
с погонами не делал её солиднее. Но адвокаты и подсудимые терпеть
не могли эту пигалицу. Если она поддерживала обвинение, то можно
было быть уверенным, что дело сколочено намертво и его уже не
развалить. Днюет и ночует в прокуратуре сволочь белобрысая, не имея
ни семьи, ни детей – из молодых, да ранних. Стук-стук тонкими
шпильками по полу судов всех инстанций, и плевать ей на всех.
Из приоткрытой форточки тянуло
весной. Элина задумчиво рассматривала фотографии с места
преступления – как ни крути, а убийство это всегда неприятно –
подчеркнула карандашом спорный кусок экспертного заключения и
откусила кусок от столовского пирожка, пирожок был с мясом.
Из суда вернулся помощник и мягко
намекнул, не пора ли домой. Элина только хмыкнула. Какой порядочный
карьерист уходит домой сразу по окончании официального рабочего
дня? Да не смешите меня! И Элина презрительно скривила губы,
демонстрируя свое отношение к таким приземленным желаниям своего
помощника, как еда, отдых и (о ужас!) личная жизнь.
Но отпустив этого слабовольного
человека, Дашкова вернулась к новому делу – Александр Селиванов
убил свою жену Аллу из личной неприязни. Во время драки скинул с
балкона четвертого этажа. Следователь утверждал, что это было
умышленное убийство, и Элина была с ним согласна. Алла употребляла
наркотики, вела аморальный образ жизни и изводила своего мужа. А
он то ли взбесился, то ли посчитал, что развод ему влетит в
копеечку, и задумал решить проблему более радикально.
Кое-какие материалы скинула Дашковой
коллега, но завтра всё равно надо ехать в суд – знакомиться с
делом. А пока Элина задумчиво посмотрела фотографии с места
происшествия - старинный четырехэтажный дом с колонами и облезлыми
барельефами. Селивановы занимали квартиру на четвертом этаже – это
было вроде как романтично жить в таком доме. Ага, старые трубы,
продуваемые окна и крысы, периодически эмигрирующие из подвала. Но
среди молодоженов их провинциального города квартиры в
приглушенно-розовом особняке считались лучшим любовным гнездышком.
Чудесно!
«Вот она эта любовь», - мрачно
подумала Элина, разглядывая фото изломанного женского тела на
земле. Разорванная куртка и нелепо раскинутые руки. Длинные,
когда-то роскошные волосы. Смерть не красит никого. Не украсила она
и наркоманку Аллу Селиванову, убитую своим мужем, который по словам
соседей её обожал, несмотря на все выходки, и пытался лечить.
- К черту такую любовь! К черту, -
пробормотала Элина и звонко клацнула автоматической печатью.
***
Дело
пахло керосином… Нет, дело пахло дорогим виски и новым хаммером –
если выгорит, конечно. А если нет, то там и до керосина недалеко.
Но выгорит – у Игната Краснопольского всегда всё выгорало. Именно
поэтому он и сидел здесь, в директорском кресле «Адвокатской
конторы Краснопольский и партнеры». Сидел и очень недобро
усмехался, перебирая толстенную пачку бумаг, принесенных
доверителем. Сам доверитель, солидный немолодой мужчина в дорогом
костюме, невольно опустил взгляд, увидев эту улыбку. Ему не
нравился Краснопольский, но выбора не было. Только тот мог вытащить
… из той задницы, в которую столь неудачно он попал на шестом
десятке своей сытой жизни. Эх, Анжелика, Анжелика – юная красотка с
неестественно блондинистыми кудряшками и впечатляющим сексуальным
опытом.
