8 апреля 2003
В том, что моя мама знала о жизни, – заслуга мистера Роджерса.
Она называла его великим толкователем уроков, которые преподносит нам жизнь, и клятвенно уверяла, что именно он бесчисленное множество раз спасал ее в самые тяжелые времена. Когда она была расстроена, то говорила о своих проблемах. Если была счастлива, то в полной мере наслаждалась своей радостью. Испытывая боль, мама старалась докопаться до истинных причин своих страданий.
Никогда еще я не встречала женщину, умевшую настолько сильно контролировать свою собственную энергию. Ее ощущению самой себя стоило только позавидовать. Она никогда не повышала голос и была спокойней всех в мире. Рядом с моей мамой невозможно было сердиться. Я по-настоящему верила, что это невозможно.
Проводить вторники с Роджерсом – ее инициатива.
Только по вторникам мы ужинали не за столом в столовой, а расставляли перед телевизором подносы с едой. Не было ни одного вторника, чтобы мама, отец и я не смотрели очередную серию «По соседству с мистером Роджерсом». Это была давняя традиция, которая брала начало с той поры, когда мама была совсем юной. Каждую неделю она смотрела сериал вместе с бабушкой, а познакомившись с папой, заставила его пообещать, что они продолжат соблюдать этот обычай, если у них появятся дети.
Я и сама обожала этот сериал. Вероятно, не так-то много было на свете шестнадцатилетних подростков, кто знал – а тем более любил – мистера Роджерса. Если честно, они многое потеряли. И хотя сериал был довольно старым, то, чему учил мистер Роджерс, не утратило своей актуальности.
Тот вторник мало чем отличался от предыдущих. Мы ели мясной рулет и картофельное пюре, говорили о музыке, смеялись над папиными неудачными шутками и обсуждали коллекцию кардиганов мистера Роджерса, которая очень походила на мою, потому что мама каждый год ко дню рождения вязала мне новый.
Все было замечательно до тех пор, пока три слова, произнесенные мамой, не перевернули все с ног на голову.
– У меня рак.
Собственная реакция показалась мне совершенно неожиданной. Я резко откинулась на диванные подушки, словно кто-то со всей силы ударил меня кулаком в живот, выбив весь воздух из моих легких.
Я обернулась к маме, чувствуя растерянность, потрясение, боль. Мои ладони вспотели, желудок противно сжался, казалось, меня вот-вот вырвет.
– Что? – с трудом прошептала я.
Три слова.
Это были всего три слова. И они полностью изменили мое мировосприятие. Разбили мне сердце. Три слова, которые я не желала слышать никогда.
У меня рак.
Я не сводила глаз с маминых губ, когда она заговорила со мной. По крайней мере, мне казалось, что она обратилась ко мне. Произнесла ли она вообще хоть что-то? Правильно ли я ее поняла? Неужели я не ослышалась? Неужто отголоски прошлого вновь настигли меня?
У дедушки был рак.
Он боролся с раком.
И умер от него.
Это слово не предвещало ничего хорошего.
Я затрясла головой, недоумение вихрем обрушилось на меня, когда слезы медленно потекли по маминым щекам. Взглянув на папу, я заметила, что он тоже едва сдерживает эмоции.
– Нет.
Это все, что я из себя выдавила.
Единственное, что пришло на ум.
Я отрицательно покачала головой.
– Нет. Нет, это неправда.
Папа сжал пальцами переносицу.
– Это так.
– Нет, – повторяла я. – Нет.
У мамы просто не мог быть рак.
У таких людей, как она, просто по определению не может быть онкологии. Она была самой здоровой женщиной в мире. Черт, я имею в виду ее суперполезные перекусы вроде смузи из моркови, яблок и огурцов. Ручаюсь, по венам мамы течет не кровь, а сок брокколи. Здоровые люди вроде нее никогда не болеют. Они становятся еще здоровее. Не может быть…
