герои – самые долгие пленники забвения.
почти бессмертные. дарим надежду, опустошая миры.
вдохновение словно отравленный зверь в клетке,
столетия провонявшие жертвоприношением праху
пасти цветов пахнут вожделением, зависть превращает
их в звёзды. наши языки и сердца, злые и непорочные.
номинированы на лёгкую смерть:
в вечернем свете купаются альбатросы лишённые
предчувствий и времени, духа и звёздных войн
трескотня стрекоз сияет паранойей неба,
полотенце выпендривается на бечевке подхватывая
бемоль облаков – однажды мы перейдем в эти сны:
прикованные к запястьям ангелов, совершенные
как возмездие…
солнце грезит индийской хной, затхлыми
парками! небесный банкир против нашей ставки:
проигрыш, золотой как зубная коронка.
щепотка соли за борт…
была одна звезда в эфире: толпа ждала,
жадно припав к тишине. немыслимым светом
мело по лицам. холмам с проплывающими тенями.
захватывает радость и отчаяние!
шанс смешливый как ренессанс,
легкий словно воздушный змей —
мотылек влетающий в ухо,
в безмолвие
Дни трепетали, томясь словно лани!
Брызжет розовой пеной рассвет: счастье,
огромное как ностальгия. У тебя печальное
сердце, ветер: семь раз обговорили секреты,
а ты все молчишь… если снайперы целы,
звезды будут под прицелом – ни днем,
ни ночью
Чувство загнанно бьётся под кожей, губы
застывшие в полуулыбке – сидел не плача
в безбрежности Ориона: вселенная
помигивающая мобильниками.
Сидящая на игле. На самом
кончике…
спятившее блаженство сгорает веером едва успеваешь выдохнуть «блядь!» судьба равнодушная как голод как Кали выкосившая половину ума – она целиком умещается во вселенной Белоснежки заснувшей в алой улыбке плоти в гаснущем полёте шмеля
расстрелянное танго твоих волос во вскипающих каштановых кронах Моне Монблан твоего лба скрижали позабытые в раю вместе с девственностью – ливни прожекторов в трансе танцпола – ныряем в бессмертие изувеченное признаниями – лилии роскошью обломов и кайфа —
тела слипаются как ресницы скованные импульсами депрессии, укол в пустоту ранит но не возбуждает – жажда обсценна среди драгоценностей – голимее фейка невесомее бездны
чувствую себя Адамом с глупым яблоком
в ладони и скорпионом в сердце
Лучи солнца сияли в детской,
визжали от зависти! Судьба не искала нас,
рассыпала шансы стеклянными шариками…
а еще я разжигаю грозу, задуваю пепел
тебе на колени – в прибрежных
парках томящихся негой
Хвост волны влажной змейкой на
пляже. Ветер ерошит рубашку, волосы чуть
убеленные солью – вальс заигранный полу-
улыбками, плечи окутанные роем теней
просто дунь на свечу
обломанная богиня – бессмертный тысячелетний щебет засыпает тебя – флажолетами эполетов и лимузинов красиво причаливающих в экстаз волны – спеть песню Орфею хриплым рокотом цилиндров закутанных в оливковое масло похоти —
бисер созвездий в твоей жалкой игре жалком шелесте огня и рваных карт атласные шуты насмешливо касаются поцелуями и хохоча уносятся в печаль будешь ли ты зла как цветок уколовший твою слабость?
джезга обжигающая язык в ответ на чувства из целлулоидной боли вскрываешь вены воздушному змею – а он смеётся распахивая крылья и волны жизни останавливают тебя: смерть смерть смех смех
стоя на красивом мосту, она элегантно
улыбалась с фото – глядя на нас, смеясь…
мы не возражали и были молоды в тот
сухой и вянущий к вечеру день
старый город, кора деревьев
грубая и нетронутая
зной угасает неясным предчувствием,
чуть пряным, пыльным – души
растворимые как кофе
в Солсбери звезда упала – Звезда Полынь —
нектар в хрустальной патологии бокала – стекающие
