15 октября 1524 г.
День св. Агилия, св. Антиоха, св. Аврелии Страсбургской, св. Ефимии, св. Каллиста, св. Канната, св. Сабина, св. Севера, св. Фёклы Китцингенской, св. Флавии, св. Фортуната.
15 октября 1524 года, ближе к полудню не по-осеннему тёплого, солнечного дня, фрайхерр[1] Вольфгер фон Экк, седьмой и последний барон из древнего и славного рода фон Экков, стоял у окна в верхнем этаже бергфрида[2] замка Альтенберг. Под стенами замка, сложенными из позеленевших от времени каменных блоков, вздувшаяся от дождей в верховьях Рудных гор река несла хлопья грязной пены, сломанные ветки, листву и прочий мусор. А за рекой на фоне выцветшего, будто застиранная ткань, неба, пламенел осенними красками лес.
Вольфгер забавлялся игрой, придуманной ещё в детстве: упёршись лбом в оконный переплёт, он слегка поворачивал голову то вправо, то влево, и наблюдал, как листва в старом, оплывшем книзу стекле, переливалась волшебными красками, а лес казался таинственным и сказочным. Вольфгер прикрыл глаза и представил себе, как он на своём охотничьем жеребце едет по лесной тропинке. Давно изучивший привычки хозяина конь идёт шагом, а барон, бросив поводья ему на шею, с наслаждением вдыхает запах грибной прели, прихваченных ночными заморозками листьев и невесть как долетевшего сюда дымка из печей замковой кухни. А впереди за поворотом лежит озеро, небольшое, но очень глубокое, и настолько холодное, что даже в летнюю жару купаться в нём можно только на отмели. На берегах озера греются на солнце серые туши камней, которые в незапамятные времена приволок сюда ледник. Камни гладкие, и на них хорошо лежать, глядя в небо.
Озеро маленькому Вольфгеру показал дед, Фридрих фон Экк. Старый барон надолго пережил своё поколение – жену, родственников и друзей – и всеми забытый и никому не нужный, доживал свой век в замке. В молодости он, как и все фон Экки, участвовал в войнах, которые постоянно вёл с соседями задиристый курфюрст Саксонский, а то и сам император, и однажды в сражении ему не повезло. Бросаясь в конную сшибку, фрайхерр Фридрих, как обычно, скинул тяжёлый, похожий на железный клёпаный горшок, топфхелм,[3] который мешал смотреть, оставшись в полукруглой железной каске-цервельере, и пропустил удар моргенштерном. Каска не подвела, но шипастый шар соскользнул по гладкому железу на лицо, барон потерял левый глаз и несколько зубов, а также обзавёлся безобразным рваным шрамом через всю щёку.
Тогда он выжил чудом. Раненого нашли на поле боя оруженосцы, заметив коня под знакомой попоной. Конь охранял лежавшего без сознания хозяина – визжал, злобно скалил жёлтые зубы и оттирал крупом чужих людей. Барон две седмицы провалялся в лихорадке, а потом ещё полгода медленно и неуверенно приходил в себя, но воевать, оставшись с одним глазом, конечно, уже не мог. Из-за потери зубов и неудачно сросшегося шрама, который барон пытался скрыть бородой, Фридрих стал сильно шепелявить. Его речь мало кто понимал, а из-за сильного удара по голове барон перед сменой погоды иногда заговаривался. Несмотря на это, Вольфгер любил деда, а старик отвечал ему искренней привязанностью. Именно он познакомил мальчика с окрестностями замка, показал, как правильно управлять лошадью в конном бою, да не на турнире, а в реальной схватке, когда один конный может оказаться против трёх или даже четырёх пешцев.
Дед и внук любили конные прогулки, и часто, взяв с собой мешок с едой и бурдюк с разбавленным вином, уезжали из дома на целый день. Они забирались в самые глухие уголки замковых владений и однажды выехали к озеру. Безымянное лесное озеро выглядело кристально чистым, прозрачным, но было странно мёртвым – в нём не водилось ни рыбы, ни лягушек или другой водяной живности, даже утки облетали его стороной.
